Михаил Белозеров - Гибель Марса

-- Да!!! - дружно и радостно заверили они меня в один голос.

-- Наконец-то ты сообразил, -- сказал Леха, разливая водку в стаканы.

-- Тогда это скандал, -- рассудил я в надежде, что они ужаснуться и перестанут пить.

-- Еще какой, -- подтвердил Рем Понтегера. - Межгалактический! За него и выпьем!

-- Действительно... -- тупо кивнул я, удивляясь их беспечности. - Только никто не знает, откуда прилетают эти самые астросы с черными ангелами. Ты случайно не знаешь? - обратился я к Лехе.

Меня удивила их логика. Ведь если они, то есть мы, правы, то человеческий мир накануне войны. И не простой войны, а с астросами, которых мы до сих пор очень плохо знали. Надо было куда-то бежать и что-то делать. А они сидели и лопали водку!

-- Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, -- ответил Леха старой-старой присказкой.

-- Хорошо, ладно, -- согласился я. - А как Сорок пятый здесь появился? По идее, он должен остаться в этой самой петле времени, как ее там... бабоне. А где мы были в понедельник?

Наступила странная пауза: Леха сделал вид, что его не интересуют подобные мелочи, а Понтегера - что с похмелья ничего не соображает.

-- Водку будешь или нет? - спросил Леха будничным тоном, пододвигая мне стакан и не желая отвечать на мои глупые вопросы.

-- Я еду в редакцию!

Пусть хоть это их удивит!

Леха с Ремом Понтегера равнодушно чокнулись, а я побежал в спальню, чтобы переодеться и между делом звякнуть Катажине. Она была художницей и обладала чувственной натурой. К тому же у нее была большая грудь. Всю жизнь ко мне липли подобные женщины. Полина Кутепова. Таня Малыш, которая погибла на Земле из-за планшетника, тоже по-своему была творческой натурой. Одна Лаврова чего стоила. Я слышал, что в Кинешме она открыла свое рекламное агентство. Сплошной злой рок, которого я не мог избежать, хотя старался изо всех сил.

Первым делом я посмотрел в зеркало -- на плече у меня действительно была красная точка от укола. Если следы от наручников еще можно было объяснить резвостью комиссара Ё-моё, то кто сделал мне укол и по какому поводу, я, хоть убей, не помнил.

Надо было бы, конечно, тоже выпить, чтобы трезво оценить ситуацию, но пить мне не хотелось. И вообще, я не имею привычек наливаться с утра в антисанитарных условиях да еще в компании сомнительных личностей - Леха за два года мог стать агентом кого угодно, хоть бы тех же самых черных ангелов. А Рем Понтегера вообще -- темная лошадка.

К тому же, если мы свидетели, то, как известно, свидетели никому не нужны. От них вовремя избавляются. Черт! Неужели Алфен способен на подлость? Не похоже. Совершенно не в его стиле задумывать такую длинную комбинацию. Может быть, только его заставили? А кто может заставить? Только противники землян и марсиан, то есть нынешней мировой власти -- камены. Эти были готовы идти на союз с любыми силами, даже в инопланетянами, то есть с астросами. Да и Леха почему-то молчал -- вроде, не сидел на пару с Лукой в плену у черных ангелов. Надо его раскрутить, злорадно решил я, зная, что Лехе будут неприятны подобные разговоры.

В этот момент в дверь позвонили. Балансируя на одной ноге и не сразу попадая второй в штанину, я решил, что это Катажина, а потом - что Сорок пятый с комиссаром Ё-моё. Явились меня арестовывать. Когда я заправлял рубашку в джинсы, звонок уже разрывался от натуги. Катажина не могла так нервничать.

Я схватил пистолет. В обойме оставалось всего два патрона. Перезаряжать не было времени - в дверь дубасили кулаками. Леха и Рем Понтегера, спьяну стукаясь лбами, метались по дому в поисках одежды. Они безумно боялись метаполиции.

Я подошел и выглянул в боковое окно прихожей. Конечно, это была глупость. Если кто-то хотел меня застрелить, лучше момента нельзя было придумать.

На крыльце стояли полицейские в дорожной форме.

-- Открываю! - крикнул я.

После секундного замешательства, с течение которого я искал, куда бы спрятать оружие, я открыл дверь и улыбнулся.

-- Это ваш аэромобиль? - спросил полицейский.

Второй настойчиво заглядывал мне за спину. Что он там искал? Наверное, их так учили высматривать преступников. Пистолет, между прочим, я засунул в тумбочку с обувью. Дверцу закрыть не сумел, и рукоятка предательски торчала между Катажиниными туфлями.

-- Простите, я спал. Автомобиль наш... -- уставился я вопросительно.

-- Он стоит напротив вашего дома, -- возразил полицейский. - По вторникам и пятницам частная парковка запрещена. Вы знаете об этом?

-- Мы поздно вчера приехали, -- ответил я, ища за деревьями Сорок пятого. Но он пропал.