Мария Симонова - Похитители бессмертия

Так. Как бы не «скакнул» яйцеголовый!

Бросаюсь к нему, ляпаю на шею аптечку. Свою. Личную. Поближе к аорте. Огонек — оранжевый.

Подхватываю на руки, и за угол, в ближайший отсек. А кейс свой он так и не выпустил, хоть и «триплексы» совсем помутнели и закатились.

Так. Теперь Алекса сюда же! От греха, с чужих глаз. Все в три прыжка — туда-сюда, обратно. Подхватил Шпака, и тоже в отсек. И в утилизатор обоих. Теперь не обнаружат. И лучевик подобрал, конечно.

Яйцеголовый дышал уже через раз, не иначе как всерьез собрался совершить заключительный в своей жизни «скачок». И ведь совершит, чего доброго. Вон

какая рана в подреберье — трети легкого как не бывалой Ты, это, хрычок старый, ты давай-ка, не помирай пока.

Ронин проверил аптечку и вновь приложил ее к дряблой жалкой старческой шее, больше всего похожей на гусеницу-переростка. Аппарат зажужжал тихонечко и впрыснул старику дополнительный препарат вдобавок к обычным процедурам стимуляции жизнедеятельности. Может, он, конечно, и успеет регенерировать хоть какую-то часть тканей, но с лучевиком не шутят. Здесь эта липовая регенерация не пляшет, здесь без стационара не обойтись.

Ронин задумался, глядя, как прыгает кадык под пергаментной кожей, ну право слово — лягушка под марлей. Времени уже совсем в обрез, а он так и не узнал, что за кейс это такой сам приплыл в белы руки. Точно ли то самое, ради чего он забрался в этот гадюшник? Ясно, что ящичек непростой — тут и значок секретности, и защита от взлома, ну да этому в интернате еще первогодков учат — обойти, обмануть, вскрыть систему практически любой сложности.

Отрывать пальцы старика от ручки не стал — сразу приступил коминсом к запорам кейса. Долгой возни не случилось. Крышка подалась, и ронин секунду глядел на мини-комп, ноутбук, последнее слово техники. И если еще и его взламывать… Не просто же так яйцеголовый за него уцепился мертвой хваткой. Даже с такой дыркой, от которой уже не побежишь, как гончий аррикаллер, даже с ней из клешней своих не выпустил титанитовую ручку. Впился, что заморрянский клещ, не оторвешь.

Нет, должно быть, это то самое.

Но времени и вовсе не остается, а тут еще в коридоре ор поднялся. А дверь еще держится. Ладно. Может, переждем. Пока еще штурмовое ружье своего слова не сказало. Держитесь, мальчики, держитесь.

Стимулятор подействовал. Хрыч дернулся и зашарил своими мутными глазками — да вот он, твой дермовый ящик, никуда не делся. Ну что, лысый, так и будем молчать? Надо же мне все-таки понять, что за добыча угодила в руки. А вдруг и правда подфартило?

Ронин глянул на коминс — времени совсем нет.

Наверное, придется все-таки тряхнуть яйцеголового как следует, не сходя с этого стремного места. Ах как поджимает проклятое четвертое измерение! И инъекция нежелательна. Ведь раскиснет мозгами хрыч — потом ничего от него не добьешься. А если это и вправду тот самый Рог? Сам-то ведь не разберешься. Без хрыча никуда…

Нехотя, еще сомневаясь, но логика уже толкала под ягодицы, он взялся за лацкан комбеза ученого. Другая рука также нехотя поползла в поясной карман за мини-инъектором — щас, мы тебе, лысый, язык-то поотпустим, — нехотя потянул скрюченное тело на себя, чтоб сподручней было до подключичной впадины добраться…

Нежданно «триплексы» хрыча отпотели окончательно, зыркнули мрачно:

— Как тебя звать, парень?.. — «И то дело, что жив, яйцеголовый». — Допустим, Билл. — Но ты мне баки не забивай. Щас я спрашиваю! «Вот тоже парня нашел. Уж скоро стандартных двенадцать как последние, кто смел так называть ронина, сделали свой законный „скок“. Я задаю тебе три коротких вопроса, ты даешь три коротких ответа. И мы расходимся миром. Если нет — то мы опять же расходимся, но…»

Хрыч явно плавал.

— Сколько тебе лет, парень?

Трудно сказать, по крайней мере, анализируя потом все мелочи сегодняшних событий, ронин так и не нашел логических причин, почему не просканировал хрыча лично, ведь и быстрее и безопаснее было бы. Вместо этого ронин ответил. И ответил почти спокойно, с только лишь позволительной в данных обстоятельствах, нет, не торопливостью — просто ответил с должной быстротой:

— Тридцать два стандартных. — И чуял уже, что вот сейчас яйцеголовый выдаст этакое, выдаст…

— И сколько ты еще надеешься прожить, парень?… — Время шло. Хрыч заговорил, и то прок. Надо двигать, пока внешники не нагрянули. Прислушался к происходящему в коридоре — шум не смолкает. Не знают халдеи, что им делать, — то ли сдаваться, то ли держаться до последнего. Лучше бы держались, конечно.