Роман Караваев Недалеко от Земли

– Справишься с ним?

– Не знаю, какой он там мастер, – тихо ответил Журбин, – но на вид тщедушен. Я его сделаю, если не будет ограничений.

– Давай, Леша! – Варенцов сдавил ему локоть. – Не подведи. В твоих руках ключ к нашей победе.

Лейтенант перевел взгляд на Седых и молча стал сдирать с себя утепленную куртку. Затем снял свитер, оставшись лишь в футболке, камуфляжных штанах и высоких армейских башмаках, на которые возлагал особые надежды. Удар тупого носка такого ботинка в голень ломал ногу противника, как тростинку.

– Три минуты на разминку, – сказал он, обращаясь к противнику.

Седых согласно кивнул и остался стоять в полной неподвижности. Журбин, действительно, уложился в отведенное время, произведя массу различных движений, от всевозможных растяжек до мощных свирепых ударов на выдохе. Покончив с разогревом, он приблизился к Жене и встал на расстоянии вытянутой руки. Рядом с ним испытатель выглядел худеньким подростком, не способным на решительное сопротивление. Тем не менее, взгляд его оставался спокойным и рассредоточенным, обращенным, казалось бы, внутрь себя. Неторопливо заложив руки за спину, Седых опять застыл.

– Ну, – драный перекрестился и сдвинул треух на затылок, – зачали!

Пудовый кулак Журбина, словно атакующая кобра, молниеносно рванулся снизу вверх, чтобы завершить полет, встретившись с переносицей или виском противника. Избежать такого скрытого, хлесткого щелчка практически невозможно, но он пришелся в воздух. Это нисколько не озадачило лейтенанта, продолжившего нападение. Он не прекращал двигаться ни на долю секунды, нанося стремительные удары руками и ногами. В сущности, чемпион России превратился сейчас в неукротимую боевую машину, любой ценой добивающуюся цели. Вероятно, этот смертоносный вихрь, рано или поздно, должен был сокрушить любую защиту, и все же, невзирая на то, что бой шел на короткой дистанции, Седых оставался недостижим. Руки его по‑прежнему оставались за спиной. Как он перемещался, уходя и уклоняясь от атак Журбина, никто не видел, темп его немыслимого скольжения вообще выпадал из поля восприятия зрителей.

Так продолжалось минуты две. Лейтенант месил воздух и казался неутомимым в своем наступательном порыве, а Женя призраком маячил перед ним. Но скоро, видимо, ему это надоело. Ноги чемпиона подогнулись, глаза закатились, и он, как подрубленный, плашмя рухнул на утоптанный снег. Лицом вниз. Как Седых уложил соперника, никто не понял. Установилась мертвая тишина.

– Цзешу, – тихо сообщил испытатель и коротко поклонился. Дыхание его оставалось ровным и спокойным. – Если хотите, можете выставить еще. Рекомендую пятерых. Большее количество малоэффективно. Будут только мешать друг другу.

– Что с ним? – сквозь зубы спросил Варенцов.

– Спит, – улыбнулся Женя. – Отдохнет минут десять и встанет… Базовая техника цзиньганьчжи, – пояснил он. – Его шэнь сейчас невозмутим.

– А если мы навалимся всем скопом? – мрачно поинтересовался майор. – Тогда что?

– Не советую, – легко произнес Седых. – Слишком большое разочарование.

– Вперед, ребята! – каркнул командир спецназа, сопровождая приказ резким взмахом руки. – Одному ему не выстоять!

Бойцы лавиной рванулись к сочувственно улыбающемуся виртуозу боя. Казалось, они его просто сметут и затопчут. Но нет. Словно торнадо пронесся между ними, и на снегу осталось лежать около двадцати человек. Прочие же, недоверчиво глядя на неподвижных товарищей, замерли, кто где запнулся, совсем как в детской игре «Море волнуется…»

– Все! – сказал Седых, пристально глядя на Варенцова. – На этот раз, действительно, все. Представление окончено. Не тратьте больше сил и времени. Ни своих, ни наших. В рукопашке вы тоже против нас бессильны.

Драный стащил с затылка треух, с размаху хлопнул его оземь, притопнул валенком и, обратившись в коренастого, крепко скроенного шатена, одетого в легкий свитер и свободные брюки, неспешно двинулся к понуро стоящим воинам. Подойдя на расстояние в пять шагов, он качнулся с пяток на носки и не терпящим возражений тоном заявил:

– Отправляйтесь‑ка, братцы, восвояси. Наземную технику мы вам оставили на ходу, так что до станции, где вас ждет полковник Прошин, доберетесь без приключений. И передайте ему наше скромное пожелание: оставьте нас в покое и воевать с нами больше не пробуйте. Бесполезно и накладно. Пусть прикинет убытки в виде шести дорогостоящих вертушек, которых мы вам, братцы, не вернем, вашего штурмового снаряжения и утешительного вознаграждения за риск. Хотя последнего, скорее всего, вы не дождетесь. Знаю я ваше начальство.