Даниил Аксенов - Апокалипсис - р. от о.л.

Инструктаж заканчивается ближе к вечеру. Я полон впечатлений, как шестилетний ребенок, которого сбил клоун на велосипеде.

Наши дела слегка пошли в гору. Подкрепление сумело подстрелить одного из Претендентов прямо на улице и почти достало второго, точнее, вторую на входе в метро. Девица оказалась резвой и умчалась со скоростью лани, но успела засветиться.

Я беру с собой не только Черномора, но и Мишу. Может быть еще не поздно нанести визит тому типу, о котором рассказал Влад?

[На выходе из кабинета шефа сталкиваюсь со странным типом. Он толст, как раздавленная поездом монета, одет в серый строгий костюм и улыбается мне так, словно я - отец-донор его ребенка.

- Андрей, много наслышан о вас, - говорит незнакомец тихим голосом, топорща узкие желтоватые усики. - Виссарион Григорьевич считает вас лучшим из лучших. Я-то понимаю много в работе Хранителей. Сам когда-то был в вашей среде, пока не уволился.

Уволился? Что-то я не слышал ни о чем подобном. От нас обычно увольняются с помощью ЗАГСа, когда твоя фамилия вносится в графу 'умерший'.

- А вы кто? - спрашиваю.

- Мы не знакомы, простите. Разрешите представиться - Баллазир Сигизмундович. Я - родной племянник Виссариона Григорьевича.

Разве нормального человека могут звать Баллазир Сигизмундович? 'Племянник' читает этот вопрос в моих глазах и мелко хихикает.

- Я не местный, - отвечает он. - Езжу по миру, у меня крупная фирма, выпускающая дверные замки. А еще я известен среди зоологов. Но только как любитель. Это - мое хобби, которому уделяю массу времени.

Замки? Зоолог-любитель? Даже если он - инопланетянин, ударившийся головой о землю и забывший дорогу обратно, мне какое дело?

Баллазир воспринимает мое удивление неправильно.

- У меня с вашим начальством возникли кое-какие разногласия, - говорит он, - и мне пришлось уйти. Но я всегда готов оказать помощь бывшим коллегам в трудную минуту. Запиши мой телефон. Можешь звонить в любое время и в любой обстановке.

Я заношу номер в память сотового, только чтобы Баллазир отвязался. Он - все-таки племянник шефа, посылать как-то неудобно. Прощаюсь и несусь к выходу.]

Мы садимся в джип, но уже в другой, который не участвовал в ликвидации магазинного гранатометчика. Полчаса - и на месте. Паркуемся, находим столб, о котором говорил Влад, заходим в подъезд... на первом, нужном нам, этаже две квартиры. Левая дверь светло-коричневая, правая - черная, между ними голубая стена.

- Какая дверь? - спрашивает у меня Миша. Его вопрос адресован правильно - я ведь разговаривал с Владом. Но, черт возьми...

- Попробуем черную, - пытаюсь угадать я. Попытка - не пытка, а лишь прелюдия к ней.

Становлюсь справа от двери и нажимаю круглую розовую кнопку звонка. Отмычку не использую - нужно входить цивилизованным способом, чтобы не спугнуть соседа. Прислушиваюсь. До меня доносятся звуки телека и шаркающие шаги.

- Кто там? - раздается дребезжащий голос.

- Я ваш новый участковый. Откройте!

Дверь после небольшой паузы немного распахивается, ее удерживает цепочка. Я сую ногу в проем, а удостоверение на имя лейтенанта Антипова - под нос старухе. О, что это за нос! Он повидал всякое на своем веку, вобрал в себя все радости, горести и в конце концов превратился в полукилограммовую красную картофелину, поврежденную при выкапывании. Вот что бывает с людьми, злоупотреблявшими в молодости дешевым портвейном и советскими праздниками.

- Он уже заплатил прежнему участковому в этом месяце, - говорит старуха, одетая в халат из раскрашенной мешковины.

- Кто? - спрашиваю.

- Таджик.

- Откройте дверь, мне нужно с ним поговорить.

Нехотя убираю ногу, готовый ко всему. Но старуха не артачится. Дверь открывается и мы с Мишей заходим в квартиру. Черномор защищает тыл, находясь на лестнице.

Хозяйка не вызывает подозрений. Остается 'таджик'. Интересно, это национальность, кличка или имя?

- Кто еще в квартире?

- Никто. Только я и жилец, - удивляется старуха.

Хоть что-то начинает проясняться. Иду по коридору, попутно заглядывая в комнаты. Зал, кухня, спальня пусты, а вот дверь в другую спальню заперта. Снова стучу:

- Откройте, милиция!

Раздается звук выдвигаемых ящиков. Жилец ищет оружие? Подаю знак Мише, мы готовы к штурму. Но дверь открывается и перед нами предстает то ли грузин, то ли осетин, но уж никак не таджик. Он одет цивильно, в темно-серый спортивный костюм, а в руке сжимает синий паспорт. Один взгляд - и мой интерес к жильцу улетучивается как мечты нелегального торговца оружием получить Нобелевскую премию мира.