Николай Желунов - Закон о тюрьмах

— Бамбула! — вспомнил бывший священник, и демон вылетел из Мясорубки, словно пробка из бутылки шампанского. Вик только указал ему на цепочку следов на песке, и тот словно гончая за зайцем, рванул за мальчишкой.

Когда на северной дороге показались бегущие к лагерю Гай и Кати, почти все уже было кончено. Вик брезгливо взял двумя пальцами из пыли треснутое зеркальце Герты и швырнул его в Мясорубку. Бамбула с визжащим от страха Фрицем несся к Вику, разнося в щепы остатки повозок шарнирами коленей.

— ArrХte! Стоять! — на бегу закричала Кати, — нет! Нет!!

Вик, не выпуская винтовки, принял у демона тщедушное тельце, сделал шаг к ревущей центрифуге.

— Вик, пожалуйста! — это уже Гай.

— Негодяй! Негодяй!

Бамбула тупо замер на месте, уставив круглые гляделки куда-то внутрь своего чудовищного естества. Демон выполнил свою задачу; теперь происходящее между хозяевами не волновало его.

— Вик, брат, не делай этого, ну погоди же!

— Ты предал своего Господа ради какой-то бабы, — со смесью удивления и презрения процедил Вик.

— Сволочь! Ты не есть его Господь! — Кати проворно подхватила с земли ржавый прут и метнула в голову Вика, но тот оказался проворнее и, уклонившись, с силой ударил девушку стволом винтовки в лицо. Кати с каким-то жутким, нечеловеческим ревом осела на землю. Кровь хлынула из сломанного носа ручьем.

— Прошу тебя, милый, дорогой, сладкий, — запричитала девушка, то и дело переходя на французский, — что хочешь тебе буду сделать, не убивай последнего маленького! Не убивай, всю жизнь буду твоя esclave, буду стирать, готовить, буду все делать, только поставь маленького на землю!!

Перепуганный насмерть, Фриц мешком висел на плече Вика. Большой палец его правой руки покоился во рту, взгляд остекленел.

— Вик, я тоже тебя прошу! Всего один малыш! — Гай упал на колени рядом с Кати, — только один, ну не ради нее, ради меня — пожалей!

— Что это? Швайни вернулся? — воскликнул вдруг Вик, указывая куда-то за их спины.

Гай и Кати испуганно вздрогнули и повернулись к нему затылками. Склоны холмов, окружавших город, были безлюдны, как поверхность лунного моря. В ту же секунду раздался чмокающий звук, сменившийся громким удовлетворенным чавканьем. Повернувшись снова лицом к своему другу, Гай больше не увидел в его руках мальчика.

— Je vais te tuer! Убить тебя! — заревела негритянка, вскакивая на ноги, и — взмах винтовки — вновь тяжело рухнула на землю с рассеченной скулой.

Гай медленно поднял ствол парализатора.

— Не смей бить её, слышишь?

— Или что? — рассмеялся Вик.

— Прекрати бить её, или я… или я…

— Что ты сделаешь? — Вик, скривившись, глядел на Гая. Ствол его ружья был задран к небу.

— Я убью тебя, — прошептал Гай.

— А? Не слышу! Ты что-то сказал, брат, или просто пернул?

— Не трожь её, или я убью тебя!

— Не надо! — со слезами сказала Кати. Тяжело дыша, она поднялась на ноги, — Не надо. Пусть он убивать меня. Я хочу умирать.

— Кати, — Гай отступил на шаг.

— Мои маленькие les enfants sont dИjЮ morts. Я не жить тоже.

Лицо Вика дрогнуло.

Девушка опустилась перед ним на колени, быстро прошептала по-французски молитву, прижав окровавленные руки к лицу, и бесцветно сказала:

— Стреляй, убийца.

— Ты думаешь, я не смогу, дрянь? — зло спросил Вик.

— Не сможешь! — рявкнул Гай, ствол его парализатора ходил ходуном, — только попробуй! Только попробуй, скотина, психопат!

— Ты грозишь мне, щенок?

— Я больше не щенок, тебе лучше понять это!

И тут Вик успокоился. Он оглянулся и посмотрел на округлый, покрытый копотью множества костров жертвенный камень в пяти шагах позади. Бывший священник неторопливо направился к нему и, смахнув спекшиеся комки угля и черные, изглоданные огнем веточки человеческих ребер, уселся на край. Винтовку Вик бросил в пыль у ног.

— Зачем ты сомневаешься во мне, брат? — сложив на коленях руки, мирно проговорил он. — Ты думаешь, меня пугают твои угрозы? Да ты похож на мальчишку, который оказался у подножия божьего престола и вместо того, чтобы смиренно молить об искуплении грехов, грозит Создателю своим жалким кулачком. Мальчишка, пацан, наложивший в штаны — вот кто ты. Не оскорбляй меня сомнением, парень. А сейчас я расскажу тебе одну притчу, и тогда сам решай — в меня или в эту женщину стрелять.

Гай замер, опустив оружие. Между ним и Виком стояла на коленях Кати, низко склонив голову. В нависшей тишине Гай расслышал тихое, заунывное бормотание на незнакомом языке. Похоже, девушка уже слабо понимала, где находится.