Павел Нечаев: Свобода от, свобода для

Оказывается, как мало человеку надо — чтоб свет горел, чтоб вода из крана текла. Воды-то и не было, засушливая страна, куда деваться. Если бы не вояки, организовавшие подвоз воды в цистернах, Город бы загнулся от жажды в считанные дни. А так — хотя бы для питья воды хватало. Впрочем, подозреваю, что уже тогда многие поумирали — те, кто просто не в силах был пройти несколько километров до точки, где раздавали воду, те, кто не догадался слить воду из бойлера. Нам и тут повезло — одна такая точка оказалась на соседней улице, ходить было недалеко. В первый раз за водой пошел Вайнштейн, но вернулся без воды. На немой вопрос он просто пожал плечами — так получилось, мол, и тут же засел читать какую-то книжку, всем своим видом показывая, что обсуждать эту тему не будет. Воды у нас было довольно много, да и кое-какие идеи по обеспечению нас водой у меня имелись, так что я особо не обеспокоился. Всякое бывает. Тем не менее, на следующий день мы пошли вместе. У перекрестка бурлил народ, стояли цистерны. Впрочем, относительный порядок был. Была очередь длиной в полквартала. Солдаты загнали машины между домами таким образом, чтобы подойти можно было только по одному, с одной стороны впускали, с другой выпускали. Мы с Вайнштейном пристроились в хвост, и стали медленно продвигаться вперед. Я, от нечего делать, глазел вокруг. Самым забавным были то вспыхивающие, то затухающие в очереди разговоры на тему: «а скоро ли все наладится?». У них на глазах рухнул мир, а они еще надеялись, что вот, немножко потерпим, а потом кто-то придет и все нам наладит, а как же иначе. Впрочем, разговоры — разговорами, а еще вчера привычно хамоватые обыватели стали на порядок вежливее. Было яснее ясного, что никакой полиции нет и уже, наверное, не будет, поэтому народ в очереди друг с другом общался подчеркнуто аккуратно и вежливо, стараясь не толкать соседей. Мало ли что. Мне стало интересно, надолго ли хватит их на такое поведение. Были, впрочем, и другие. Когда мы с Вайнштейном спустя несколько долгих часов оказались почти у заветного прохода, прямо перед нами в очередь вдруг ввинтилось где-то с десяток одетых в черное людей в черных же шляпах. Какая-то женщина возмущенно им что-то сказала, один из черных толкнул ее в грудь, она упала навзничь — только покатились ведра. Религиозные, «черные шляпы». Они и до Песца вели себя нагло, нигде не работали, в армии не служили, сидели на пособиях от государства, и при этом всячески подчеркивали свою исключительность. Ну а тут присущий им стайный инстинкт сработал как надо, групп меньше десяти человек я на улицах не видел.

— Вчера тоже самое было, — мрачно произнес Вайнштейн, — из-за них тут многим не хватило, кто отстоял.

— А ты что? — обернулся я к нему.

— А что я? Я ведро одной женщине отдал. У нее дети…, - Вайнштейн потупился. Хм. И это тот самый Вайнштейн, что годами распинался на тему «падающего подтолкни». Меняемся, однако.

— Держи ведро, я щас, — я отдал ему ведро и пошел к началу очереди. Знакомые все лица — среди «черных шляп» был дядька из соседнего дома. Этот до Песца работал. Точнее — «работал». Разрешениями какими-то в мэрии ведал. По утрам я иногда его встречал — он шел на работу пружинистым энергичным шагом человека, идущего на подвиг. Глаза сверкают, грудь колесом. Как говорили соседи, трудовой порыв заканчивался у дверей мэрии. На работе он занимался тем, что в народе называют ИБД — Имитация Бурной Деятельности. И тут устроился, чмулик хренов, подумал я словами Вайнштейна.

— Так. Ну-ка быстро вышли из очереди, — обратился я к «черным шляпам», — вас здесь не стояло. — Они тут же обступили меня полукругом, и начали в полный голос отвечать, причем все сразу. Из всеобщей какофонии, наполненной ссылками на бога, перемешанными с угрозами, я понял только одно — они не уйдут, и, не вступая в переговоры, без лишних слов пробил с ноги. Один из «шляп» сложился и улетел спиной вперед, на лице его застыло удивленное выражение. Не исключено, оттого, что такое с ним приключилось впервые в жизни. Реакция остальных меня поразила: я ожидал, что они, воодушевленные десятикратным перевесом, на меня накинутся — но нет. Очевидно, их тоже никто никогда в жизни не бил, вместо того, чтобы дать мне по шее, они отбежали назад, и принялись облаивать меня с утроенной силой. У меня мелькнула глумливая мысль предложить им пойти подать на меня заявление в полицию, но вместо этого я скорчил страшное лицо и шагнул вперед.

— Пошли отсюда на хрен, уроды!!! — взревел я и попер на них. И, толи я такой страшный, то ли помогло, что ко мне с одной стороны пристроился Вайнштейн, а с другой — невзрачный мужичок в кепке, чей оценивающий спокойный взгляд я поймал, еще на подходе к «черным шляпам». В общем, шляпы не выдержали прессинга и побежали, побросав ведра. Фалды средневековых сюртуков развевались, как крылья. И, вот же извивы человеческой психики — тетки из очереди уже хлопотали вокруг поверженного мной «шляпы», вполголоса ругая «хулигана». То есть, меня.