Дмитрий Виконтов - Родиться в Вифлееме [СИ]

И внутри аномалии исчезло почти все. Корабль, тела погибших, космолеты, Псих и Умник, который час пытавшиеся пробиться через завалы, межзвездный газ, излучение, микрометеориты, гравитация, вакуум, пространство, время — все. Оно не было уничтожено, разрушено, превращено в нечто иное…

Оно. Просто. Перестало. Быть.

Пустота осталась там, где было все. И черная колонна, устоявшая перед ее мощью, единственная нить, ведущая из невоплощенной тени в реальность.

Бездна рванулась туда.

Целый виток смерча в абсолютной тишине развернулся и упал на пути шара, охватил его, спеленал, выбросив сотни нитей к «хранилищам», цепляясь за вершину каждого. Одна из нитей повисла над опрокинутым навзничь командором, дернулась как бы в нерешительности, но он сам поднял руку и бережно схватил ее за кончик.

Фарбах и сам не мог точно сказать, почему он так поступил. Наверное, беззвучный вопль из глубины души «остановить мертвый свет» так подействовал. Или то самое пресловутое шестое чувство, что много лет помогало ему в боевых походах.

Горячая волна прокатилась по старому телу, бодрящим потоком унося усталость, сомнения, страхи. Он чувствовал себя единым с сотнями других, спаянных единой целью, чувствовал, как их совместные усилия приглушают мертвый свет, останавливают его порыв, отбрасывают назад, загоняют в ту дыру, откуда он выполз. Он чувствовал других, не в силах разобрать, кто из них человек, кто тэш’ша — перед лицом мертвого света не было рас, не было жизни и не было смерти. Было только существование всего мира, всех, кто в нем был, всех, кто дышал, сражался, умирал — и отсутствие всего этого. Небытие. Пустота.

Часть смерча, ставшая несокрушимой преградой на пути шара, плотнее оплелась вокруг него. Последний раз темную пелену пробился тусклый отблеск, и с громовым хлопком клубок света и теней сжался в точку и исчез без следа. Только тающий в ладони командора остаток нити напоминал обо всем, что произошло.

А когда последняя пылинка просочилась между пальцев старика, он увидел начало.

Тень осталась тенью. Невоплощенной. И ворвавшаяся в нее бездна так же стала лишь тенью возможного. Брешь в реальность закрылась, и все, что случилось, присоединилось к бесчисленному множеству таких же нереализованных теней.

Командор видел, как Вещунья прибыла на «Молох». Видел, как погибали ее друзья, видел ее отчаяние, видел, как растет угнездившийся в ее душе зародыш бездумной, бесконечно голодной силы. Видел ее падение в темноту, видел ее короткую и обреченную на поражение борьбу. Видел миг осознания Вещуньей истинной сути всего, что случилось — и миг триумфа этой силы. Видел, что она делала и хотела делать — потому что это был единственный способ ее существования.

И понимал, что отныне он никогда не сможет этого забыть.

Когда Фарбах открыл глаза снова, он увидел аварийно-красный, но зато обычный свет.

Он лежал на холодной палубе, одетый в свой повседневный мундир. Ни следа черной пыли, бесконечного поля обсидиана, исполинского смерча в центре — приподняв голову, он легко узнал мостик обычной «арки» Конфедерации. Пустой: никого из экипажа не было на своих местах. Не работали приборы, не горели индикаторы, ни единого звука не доносилось до командора. Было тихо — но впервые тишина была просто тишиной.

Приглядевшись, чуть внимательнее, понял, что эту «арку» он хорошо знает: «Молох». Но ведь…

— Командор Фарбах? — скрипучий холодный голос из-за спины заставил его оставить все лишние мысли и осторожно подняться: оружия-то Фарбах не обнаружил при себе. Сглотнув, он повернулся и твердо встретил взгляд развалившегося в кресле командира корабля высокого тэш’ша. Белыми пятнами на ткани мундира выделялись герб Клана и сложный, путаный узор. А Фарбах знал, кто в Империи имеет право носить такой узор.

— Тушд-руал Рилл-саррат, так? — очень хотелось пить, но вряд ли в ближайшем будущем стоит рассчитывать на такую роскошь. — Опять… опять ваши фокусы?

— Ничего не было фокусом или иллюзией, командор Фарбах, — Рилл-саррат говорил на лингвосе очень чисто, как для тэш’ша, почти без акцента: закрой глаза — и не сразу поймешь, что говорит не человек. — Это реальность. Вы, командор Фарбах, должны уже понимать разницу.

— Тень, — командор кивнул, сжимая кулаки. Очень уж хотелось броситься на этого тэш’ша, но прекрасно понимая, что ничего этим не добьется, старался сдерживать себя. — Твоя работа?

— Поднял ее, отделил крохотную часть, с помощью людей с этого корабля и ваших людей придал ей форму, — методично перечислил Рилл-саррат. — С отражения ушел только этот корабль, командор Фарбах. Ваша база и второй корабль остались на отражении , среди возможных вероятностей. Вы здесь — только потому, что я забрал вас из последнего боя.