Дмитрий Казаков - Идеальное отражение

— Да, снизу это казалось поуже, — сказал Синдбад, разглядывая покатую крышу дома на другой стороне улицы, до которой было, если верить глазным имплантам, шесть метров с небольшим.

Прыгнуть на такое расстояние в боевом костюме — не проблема, но всё одно страшновато.

— Я буду первым, — сказал я. — Эх, где наша не пропадала…

Я разбежался и оттолкнулся от самого края, сердце замерло, тугая воздушная ладонь ударила в лицо. А в следующий момент выяснилось, что лечу я прямо на торчащий из крыши железный штырь.

Невероятным усилием мышц я чуть отклонился в сторону, и штырь не вонзился мне в брюхо, а всего лишь скрежетнул по броне. Я шлёпнулся набок, ушибив локоть, ощутил, как что-то неприятно ёкнуло в голове, и распластался на крыше, как морская звезда.

— Ты как? — донёсся участливый голос Синдбада.

— Нормально, — ответил я. — Прыгайте.

Колючий ядовито хихикнул, раздался топот, и кто-то приземлился неподалёку от меня. Через мгновение ещё одна пара тяжёлых сталкерских ботинок грузно ударила по крыше.

— Сам поднимешься, или помочь? — осведомился Синдбад.

— Не дождётесь, — ответил я, испытывая желание заснуть прямо тут. — Сейчас я встану, и мы пойдём.

Пошли мы так резво, что спустя час были у «Сокола», где благополучно перебрались через Ленинградский проспект и двинули в сторону «художественного пятна» — куска Москвы, где все улицы, даже самые крошечные, названы в честь знаменитых живописцев.

Там увековечены Левитан, Суриков, Врубель, а также менее известные парни с кистями.

Этот район сильно пострадал даже не от самой Катастрофы и не от последующих пульсаций. Ему досталось при попытке армии сдержать явившихся в московскую локацию биомехов. Тогда выяснилось, что остановить чугунков военные не могут, а вот сровнять с землёй несколько кварталов — вполне.

Целых зданий тут не осталось вообще, так что пейзаж состоял из терриконов строительного мусора, воронок от бомб и ракет, и возникших немного позже зарослей автонов.

— Помню, я тут бывал. Давно, ещё в пятидесятом, — сказал Синдбад, когда нашим глазам предстало то, что ранее было улицей Сурикова. — Здесь жила девушка, которую я любил.

Я хотел было вмешаться и прервать этот «вечер воспоминаний», но отвлёкся, поскольку импланты сообщили мне, что в развалинах неподалёку кто-то есть. Через миг датчик биологических объектов выдал ещё три «метки», неспешно двигавшиеся к нам со стороны улицы Левитана.

— Интересно, что с ней стало? — продолжал Синдбад. — Я…

— Потом поностальгируешь, — оборвал я его, а «меток» тем временем стало шесть, две новые возникли с севера. Стало ясно, что нас банальным образом берут в кольцо, и вряд ли для того, чтобы спросить о погоде и ценах на «Фричи». — Нас, между прочим, слегка окружают.

— Кто? — спросил Колючий.

— Шесть… нет уже семь шустрых пацанов с оружием, — сообщил я. — На рыцарей не похоже, те атакуют в открытую, а эти маскируются. Ну что, отступим, пока есть возможность?

Мы могли спокойно отойти в том направлении, откуда пришли, и выбрать другой путь к тамбуру. Сражаться неизвестно с кем мне откровенно не хотелось — лишняя трата времени, сил и патронов.

— Отходим, — кивнул Синдбад, и мы принялись отступать.

И тут-то выяснилось, что «семь самураев» вовсе не собираются отпускать нас так просто. Затарахтел «калаш», за ним — второй, и очередь прошла над нашими головами, а мгновением позже неподалёку разорвалось сразу несколько гранат, выпущенных из ручного гранатомёта.

Судя по вооружению, мы имели дело с бандой охочих до чужого добра типов, отправившихся на промысел в московскую локацию. Такие шайки встречались нередко, состояли они из сброда, решившего зашибить лёгкую деньгу, но обычно ошивались неподалёку от Барьера.

— Они взялись за дело всерьёз! — воскликнул Синдбад, когда пули засвистели вокруг нас, и стало ясно, что у наших противников есть не только старинное, а и вполне современное импульсное оружие.

«Шторм» и два «Страйка», если быть точным.

— Может быть, ответим?! — предложил я, понимая, что нам отрезают дорогу к отступлению.

Атаковавшие нас бандиты использовали активную маскировку «Хамелеон», особенно эффективную в тёмное время суток, и, пока не начали стрелять, были практически незаметны для обычного взгляда.

Теперь же вспышки и шум демаскировали эту компанию, и я определил местонахождение каждого с точностью до метра: четверо подходят с юга, из них двое со «Страйками», трое надвигаются с севера, и один может похвастаться «Штормом», а ещё один — американским гранатомётом ММ-1.