Владимир Яценко - Бог одержимых

Ибрагим рассматривал "шестёрки", потом гидрометеорологическую сводку "Змеиного" и всё никак не мог понять, что ему следует делать. Через минуту он остановил реактор.

- Что там с биржей? - спросил Ибрагим. - Движение есть?

Но ответить Мария не успела. Монитор сообщил о связи с Киевом.

- Украина хвылюеться! - усмехнулся Ибрагим.

- Добрыдень панове.

- Привет.

Широколицый человек улыбнулся и представился:

- Петро Кириленко, экологическое управление восточноевропейского региона. Вам уже известно о разогреве придонных слоёв?

- Известно, - кивнул Ибрагим. - Мы выключили реактор.

- Я бы хотел вас ознакомить с прогнозом последствий.

- Лучше скажите, как остановить эту хрень... - вмешалась Мария.

Она простучала на клавиатуре команду, а Кириленко, покосившись на свой экран, кивнул:

- Да. Чудовище из моря о семи головах. А десять рогов, по-видимому, это десять газовозов, обслуживающих ваши станции. Ещё бы понять про диадемы...

- Диадемы мы тоже видели, - остановил его Ибрагим. - Ближе к делу.

- У вас есть возможность разорвать вертикальный сгон, - никак не реагируя на грубость, сказал Пётр. - Только сделать это нужно немедленно. В течение ближайшего часа.

- Как?

- Распылить на километровой глубине реголит. При этом давлении катализатор извлечёт из воды кислород. Водород уйдёт в атмосферу, а кислород рядом с реголитом вступит во второй цикл реакции: свяжется с сернистой кислотой. Получится тиосерная кислота, которая устремится ко дну и опрокинет всплывающий фронт.

- Но есть один вопрос, - медленно произнёс Ибрагим.

- Конечно, - кивнул Пётр, - спрашивайте.

Но Малик уже опомнился. Бросив косой взгляд в сторону Марии, он спросил совсем о другом:

- На каком основании я буду выбрасывать в море свою собственность?

- Чрезвычайное положение, - пояснил чиновник. - Теперь командуем мы.

- И кто оплачивает эту музыку?

- Ваши страхователи, разумеется, - Кириленко широко улыбнулся. - А мы подтвердим наступление страхового события. Стихийное бедствие. Не сомневайтесь...

Ибрагим огладил подбородок: чиновник удивительно ёмко и дипломатично ответил на все незаданные вопросы.

Малик отлично знал, на какую сумму застрахованы их с Марией жизни.

Оставалось только выяснить, как будет взаимодействовать реголит в кислой среде с самой подводной лодкой? Но выяснять это придётся опытным путём...

***

Подозрения Ибрагима подтвердились: слабая кислота при поддержке катализатора успешно "ела" металлические конструкции подводного судна. Стенки субмарины истончались, они всё сильней прогибались внутрь, каждую секунду грозя обрушением.

В баках оставалась ещё треть реголита, когда мидель-шпангоут отчаянно заскрипел. Ибрагим, чтобы хоть немного уровнять внутреннее давление с забортным, поднял давление воздуха внутри подводной лодки. Немедленно заложило уши и заломило во лбу. Он принялся отчаянно зевать и делать глотательные движения. В ушах хрустело, но боль не проходила. Тогда он запустил компрессор и немного сбросил давление. Стало легче, но Ибрагим ещё несколько минут пережидал, пока боль не уйдёт совсем.

"Я не герой, - напомнил он себе. - Я не собираюсь умирать. Сброшу груз и наверх, к жене".

Как только Малик счёл своё состояние удовлетворительным, он выбрался из кресла и достал из ниш долабы глубоководный костюм. В нём он сразу почувствовал себя уверенней, хотя знал точно: на километровой глубине этот кусок резины ничем ему не поможет. Ибрагим включился в дыхательную систему скафандра, посмотрел на второе кресло, где обычно сидела Мария, и поблагодарил Аллаха за прозорливость, которая позволила избежать опасности для возлюбленной.

Он вернулся на своё место и продолжил набор давления внутри корпуса.

Когда манометр показал семь атмосфер, процессор высветил на внутренней поверхности шлема сообщение о переходе на гелиево-кислородную дыхательную смесь. А через минуту дал первое сообщение об автоматическом уменьшении доли кислорода в смеси.

Ещё через минуту - второе.

Ибрагим упрямо повышал давление, но скрипы корпуса не прекращались. Кислота мочалила дюймовую легированную сталь в ржавую жесть. Временами Малику казалось, что он видит, как прогибается корпус. Но начал борьбу за свою жизнь он только после того, как полностью освободился от реголита.

Ибрагим дал пузырь в цистерну главного балласта, и лодка пошла на всплытие. Восемь сотен метров... семь... шесть... Теперь дело за учёными. Если никто не ошибся, и соседи также постарались, как и он, то катастрофа миновала. Следует переждать ещё денёк-другой, чтобы истерика экологов достигла пика, а потом выгодно обменять гелиевые акции на реголитовые.