Владимир Яценко - Бог одержимых

- В пользу женщин?

- Разумеется. Красивых женщин больше, чем достойных мужчин. Зачем же отнимать возможность у красивой женщины прожить жизнь в достатке и благополучии? Дать красивое потомство своему народу. Думать о воспитании детей, развивать свой ум и тело...

- Если всё так прекрасно, почему для меня, для женщины, сама идея "гарема" отвратительна?

- Наверное, по той же причине, по которой о зверствах турок на Балканах ты знаешь, а о Батурине - нет. Но от Москвы до Стамбула - две тысячи километров, а до Батурина - шестьсот. Социодрессура. Смешно...

- Нет, - обиженно заметила Мария. - Не смешно! И кто будет определять, достоин мужчина гарема или нет?

- Женщины, конечно. Речь ведь не о насилии, а о возможности нескольких женщин получить защиту у одного покровителя...

- Чушь! - фыркнула Мария. - Женщины не нуждаются в покровительстве. Мы можем сами о себе позаботиться!

- Разумеется, - сыто кивнул Ибрагим. Он наслаждался беседой. - И эту возможность вам дали мужчины. Разумный человек не будет перечить женщине. Он уступит ей то, чего она хочет. Поиграет и сама бросит. Аллах сделал нас разными, чтоб в караване мы были сильнее. И утверждать равенство мужчины и женщины то же самое, что идти в далёкий путь по пустыне без верблюда...

- Это кто из нас верблюд? - сварливо осведомилась Мария.

- А вот это зависит от ситуации. Если и впрямь пустыня, - верблюдом будет муж. Сильный и выносливый. Но если на коврах с шербетом, то - женщины, владелицы истинных наслаждений.

- Этому твой ислам учит?

- Ислам "не мой", - спокойно ответил Ибрагим. - Ислам сам по себе. Любой обладатель рассудка будет мусульманином. Потому что это выгодно.

- И в чём же эта "выгода", Малик?

- Подумай: Римская цивилизация простояла тысячу лет, и рухнула. Потому что была одна. Нашей цивилизации уже две тысячи лет и ничего, держимся. А почему? Потому что равновесие удерживается двумя руками: ислам и христианство. Аллах перебрасывает горячую лепёшку удачи и счастья с одной руки на другую. Никому не жжёт. Все в меру счастливы, чтобы помнить, что такое счастье. И все в меру несчастны, чтоб не забывать о его цене.

- Я плохо понимаю по-русски, - смеясь, сказала Мария. - Поясни.

- Я могу и по-турецки, - серьёзно заметил Ибрагим, но продолжил, всё-таки, на русском. - Всё началось с торгового пути европейцев в Индию. Красное море - вотчина мусульман, и страны ислама процветали. Потом португальцы открыли Америку. Удача ушла к христианам: покладистых завоевали, упрямых истребили, выдумали прогресс и вновь попали на деньги: нефть у Востока! И к мусульманам вернулось счастье...

- Но недолго музыка играла, - насмешливо перебила мужа Мария.

- Верно! - благодушно согласился Ибрагим. - Русские полетели на Луну за гелием-3 и вместе с Америкой установили монополию на его добычу. Восток, чтоб не нарываться на космический вариант Персидского залива, мудро отошёл в сторону и прибрал к рукам малые планеты. И вот: у супердержав до сих пор проблемы с энергетикой изотопа гелия. Зато реголит Эроса оказался удивительным катализатором, который позволяет качать чистый водород со дна Чёрного моря. Удача вновь на стороне ислама!

- Но дорогой, - встревожено заметила Мария. - Из твоих слов следует, что именно в этот период следует быть христианином!

- Это ещё почему?

- Ну, как же... следим за подачами: Индия - Восток, Америка - Запад, нефть - Восток, гелий - Запад, реголит - Восток... значит, сейчас весы вот-вот качнутся в сторону христиан?

- Твои слова дурно пахнут, женщина!

Он увидел, как Мария принюхивается, и замолчал. Воздух и в правду отдавал тухлыми яйцами.

Сердце на мгновение замерло, а потом ударило сильнее. И чаще. Ибрагим вскочил. Вниз, к палубе. Перегнулся через борт. Здесь сероводородная вонь была просто невыносима. Запершило в горле, заслезились глаза. Поверхность моря рябила, как при дожде. Под ярким солнцем зрелище выглядело необычным и пугающим.

Малик вернулся на спардек.

- В костюм химзащиты, - сухо бросил он жене. - Поспеши, женщина, я буду очень расстроен, если кислота оставит пятна на твоей нежной коже...

- Ты так и не выкупался, - расстроилась Мария.

- Ещё накупаюсь... - пообещал Ибрагим. - До вечера далеко.

Он запустил двигатель, круто переложил штурвал и по короткой дуге развернул катер. Потом, придерживая рукой штурвал, переоделся в комбинезон. А через несколько минут им пришлось надеть респираторы.

Каким образом Ибрагим выбирал направление, Мария не знала. Но когда на горизонте затемнела серая дымка смога и чёрная точка баржи в ней, ничуть этому не удивилась.