Виктор Точинов - Демоны Рая

Я добирался туда очень долго. Полз, как улитка по склону горы, смазанной клеем… Я не хотел видеть, что внутри.

Морозилка. Пещера в пещере. Ручка ее двери скользит в потных пальцах, потом поддается. С крохотной задержкой вспыхивает лампочка под потолком – и жизнь прекращает косплеить сон…

Теперь на заиндевевшем металлическом полу не только две лужицы крови, теперь там лежит плащ. Именно так, плащ с маленькой буквы, домотканая хламида, заляпанная кровью. Плаща же с буквы большой нет.

Ожидаемый факт – и все равно он лупит по Питеру Пэну, как стотонный кузнечный пресс.

Затем случается небольшой провал, разрыв в непрерывном течении событий. Монтаж, склейка – и я сижу на ледяном полу. Верчу в руках холстину, рассматриваю кровавые отпечатки на ней, но думаю не о них, а о неказистой кастрюльке с отбитой эмалью, в которую вчера собрал кровь Плаща, хлещущую из раны…

Наверное, и она будет кому-то интересна и ценна… Все-таки там ДНК человека, еще до Посещения обладавшего сильнейшими паранормальными способностями, а затем развившего их вообще до невообразимых пределов. Беда в том, что я не помню, куда вчера засунул кастрюльку. Не выбросил, это точно, уже тогда мелькнула мысль, что может пригодиться, и куда-то припрятал, и, хоть убей, не припомню куда…

Я сосредоточился на этой проблеме, я терзаю свою память: куда, куда, вспоминай, Пэн, вспоминай. Но какая-то часть сознания понимает: все это ерунда, игра проиграна окончательно, никакой мышиной возней с кастрюльками ее не спасешь…

Мертвеца украли ночью, сомнений нет. Звук откатываемой двери я действительно услышал во сне, но не проснулся, а мозг слепил на основе этого звука цепочку идиотских видений.

И не для того у меня похитили тело Плаща, чтобы заспиртовать в прозрачной емкости и показывать на ярмарках. Кто-то сейчас радостно потирает руки и составляет план комплексных лабораторных исследований долгожданного трофея. Для меня в том плане не найдется места, даже помощником последнего из лаборантов не возьмут…

Я теперь отработанный материал, никому не интересный. Даже с детальным расследованием моих должностных и прочих преступлений никто возиться не станет. Депортируют в Хармонт, и дело с концом. Да нет, едва ли… Кое-что из хранящейся в моей голове информации незачем знать хармонтским яйцеголовым. Все будет проще: выжмут на допросах досуха, как тряпку, затем пристрелят и закопают в укромном месте. И ничем этот российский хрен не слаще хармонтской редьки.

Игра проиграна. Питер Пэн опять все просрал.

Какой-то надоедливый звук мешает моим раздумьям, он все громче, и наконец я обращаю на него внимание. Это оголодавшая Натали требует внимания, заботы и утренней кормежки…

Я отрываю от пола озябшую задницу, подхватываю несколько первых подвернувшихся упаковок с замороженными продуктами. Плетусь наверх – заботиться и кормить.

Завтрак принес две новости, хорошую и плохую.

Хорошая: Натали глотательных и жевательных рефлексов не утратила.

Правда, ложку она воспринимала исключительно как забавную блестящую игрушку. И даже кушать, отправляя еду в рот руками, оказалась не способна. Норовила хлебать прямо из тарелки, на манер кошки и собаки, но получалось плохо, сдобренные кетчупом пельмени разлетались по столу, она хватала их зубами и там… Мне же кусок в горло не полез – и от этого зрелища, и вообще…

Плохая новость: когда я попытался включить электроплиту – дистанционно, не касаясь панели управления, – она не включилась. Плита была в порядке. Не в порядке был я… Ночью, во время дебильного сна, произошло резкое, лавинообразное падение способностей. Словно бутафорский меч действительно проткнул мне грудь, но зацепил не сердце, а некий орган, отвечающий за аномальные умения.

Недолгая серия экспериментов доказала: кое-что я еще могу. Очень мало, примерно то же, что умел молокосос Питер Пэн до своего первого визита в хармонтскую Зону, даже немного меньше…

Символично… Жизнь движется по кругу, все возвращается к истокам, и мы с Наткой вернулись к тому, с чего начинали. Она даже на более раннюю стадию, но, надеюсь, не застрянет на младенческой точке развития, отучится есть пельмени на собачий манер, измазав кетчупом всю физиономию.

А вот я…

Не уверен, что сохраню даже этот жалкий остаток способностей к тому времени, когда приедут меня арестовывать… Что приедут, сомнений нет, вопрос лишь в сроках: считаные часы есть у меня в запасе? день? два? три?