Дмитрий Манасыпов - Метро 2035. За ледяными облаками

Азамат вытер ладони о брюки. Огляделся. Кота не видно, кот явно работал скрытно. Хорошо…

– Чё рты заткнули, а? – неожиданно пробасила женщина. – Вас спрашивают, непутевые. Кто такие, откуда и для чего приперлись?

– Стоит так говорить с незнакомыми людьми? – поинтересовалась Уколова. – У нас больной.

– Этот, что ль? – тетка кивнула на Костыля. – Да на нем пахать можно.

Азамат покосился на Дашу. Мало ли… Если вдруг глаза начнут темнеть, то стоит действовать самому. Тащить на волокуше двоих никак не выйдет. А девчонка точно вырубится.

– Чего башкир на меня не смотрит? – дед хрипнул легкими. – Задумал чего? Ручонки к кобуре не тяни, вообще, брось-ка, куда подальше, ствол. Ну-ка, ну…

Азамат кивнул, соглашаясь. Но делать не стал. Только усмехнулся.

– Стой ровно, дедушка. И подними ружье вверх. Быстро.

Саблезуб, все же добравшийся до новой опасности, нутряно забасил рыком и урчанием. Даже на расстоянии, даже зная этого драноухого паршивца так давно, Азамат ощутил легко колыхнувшийся страх. А это ведь друг, и он о нем знает и видит его. Что там думали дед с бабкой, Пулю не интересовало. Азамат следил за стволами ружья.

Позади щелкнули курки. Калечный Костыль, разом потеряв свою харизму пополам с обаянием, легко снесённые ветром перемен, расчехлил свой мушкет. Бабка, бедная, не знала, куда коситься подрагивающими глазами. То ли на хитро сощуренные глазки костылевского монстроурода от оружейных акушеров, то ли на превратившегося в работающую и опасную лесопилку кота. Оба стоили нервов.

Азамат оказался рядом с заборчиком, лишь только стволы начали подниматься. Выхватил двустволку, взвесил на руке, глядя в злые, нахмуренные дедовские глаза. И не стал бить. Ну его к лешему.

Дом внутри оказался поганым. Воняло всяким дерьмом вперемешку с явно пригоревшими пиявками, жабьей икрой и чем-то похуже. Наружу пришлось выйти почти сразу, даже не проводя обыска. Глаза слезились, и очень сильно захотелось помыться. Добротно так, со щелоком и мочалом. Сперва по одежде, потом ее постирать, потом постирать себя самого.

– Там… – Уколова покосилась на него.

Азамат мотнул головой, ища глазами чистый оставшийся снег. Жутко хотелось найти его, пусть мокрый и тающий, а не хрупкий и свежий… найти и растереть по лицу. Втянуть чистый запах и помочь ему пропитать насквозь носоглотку. Пят'ак, даже замутило…

– Дед, где вокруг люди есть?

Бабка возмутилась, глядя на позеленевшее лицо Азамата.

– А мы кто?

Азамат сплюнул.

– Вы? Точно не люди. Ковыряться не стал, а жаль. Смотри, дед, я ж упрямый. И упорный. Сейчас порыскаю в сарае, найду хоть немного человечины, пожалеешь.

Дед так и не проронил ни слова. Молчал, жуя длинный, тонкий ус и почем зря буровил взглядом Костыля. Тощая наглая человекоединица, оправившаяся после беготни с морозниками, сверлил того не менее добрым взглядом, полным всепрощения пополам с человеколюбием.

– Какая челов… – начала бабка, с опаской смотря на Азамата. Кот вдруг оказался рядом, беззвучно, страшно, чуть цыкнул слюной, растянувшейся на клыках. Тетка заткнулась.

– Ну да, – кивнул Азамат. – О чем это я…

В хлеву болталась Даша, ища что-то полезное. Из полезного нашлось три большущих свиньи и хряк, меланхолично жующий сизо-красную сухую ботву. На четыре туши имелось шесть голов, но кто такому сейчас удивится? Транспорта не нашлось, за исключением большой двухколесной то ли тележки, то ли тачки. Девчонка выкатила ее, уставившись на Костыля.

– Чего? – сивый недоверчиво посмотрел. – И как я в этой бричке поеду, а? Да мне проще рядом скакать. Костыль себе сделаю и поскак…

Уколова рассыпалась истерическим дерганым смешком. До слез и мгновенных всхлипов в груди. Азамат сдержался, а вот Даша присоединилась. Обе дамы всхлипывали, стонали, чуть не начав икать, и пару раз кто-то из них даже хрюкнул. Тонко и очень женственно.

– Вы чего? – Костыль, совершенно ничего не поняв, растерял не меньше половины крутости и брутальности. – Грибов объелись или белены?

Азамат усмехнулся.

– Чо?! – не выдержал и почти разорался суровый опасный анархист.

– Костыль для Костыля… костылев костыль. Тебе бы еще шляпу с пером, попа… папа… попугая, спасибо, Женя, шарманку – и прям вылитый пират на пенсии.

– Да ну вас, – явно обиделся Костыль. – Ну, как я в ней покачусь, Азамат? Ну, как?

Молча, хотелось ответить тому, как же еще? Но не стал. Смысл? Один черт, придется катить его в этом ящике с колесиками.