Сергей Дормиенс - In the Deep

— Разрешите?

— А, Аска.

«А, Аска». Все как всегда. Всего лишь еще один день.

— Ты садись.

— Спасибо, Кадзи-сан.

Улыбается. Он чертовски обаятельно улыбается, от такого тлеешь еще долго после того, как улыбка ушла, и нет ее в помине. Хотя когда это у адмирала Редзи Кадзи, юного гения и героя, не было улыбки?

Аж огорчать его жаль.

— Я вот по какому поводу.

Он еще улыбается. В кабинете витает тонкая нотка одеколона — что-то такое на грани фола, знаете, когда начинаешь думать, а не женщиной ли тут дело пахнет. Здесь есть серверный шкаф — пол-Галактики в полутораметровом ящике. Есть модель «Тикондероги», на которой Кадзи снес полфлота сцинтиан, — какой это был маневр, закачаешься… Это, словом, кабинет шефа — без двух минут бывшего шефа.

«Никаких двух минут, соплячка» .

— Вот.

Я потянулась через стол, но он уже все понял, потому что бумажки тут были только одного вида. Пусть и редко такое писали.

— Аска…

Ну вот. Все.

— Это из-за того инцидента?

— Я так не могу, Кадзи-сан.

Ему — можно. Остальным — хрен.

Он думает. Ему сейчас тяжело. Или нет? Может, он уже все просчитал, а сейчас смотрит с такой тоской, чтобы потянуть время, и на самом деле прикидывает, как он меня раздевает.

«Ну, давай, Аска, накрути себя. Давай».

— Я не буду тебе рассказывать о потере гражданства.

Кадзи потянулся за сигаретами. Кадзи почесал лоб пальцами, между которых торчала мерзкая никотиновая палочка. Кадзи был гениален.

— Ты умная девочка, Аска. Расскажи мне, куда ты подашься?

«В пираты» , — чуть не ляпнула я.

— Не в курсе, значит, — Редзи Кадзи шлепнул пальцами по клавиатуре и встал. Стена таяла, поляризовалась, и там появлялся город. Светящийся, мерцающий сильно вогнутой линзой — классический город-амфитеатр. Почти классический, потому что это столица Юго-Восточной империи Лиги существ.

— За пределами этой конторы от себя не убежишь.

Не оглядываясь, он указал рукой куда-то влево. Дым послушно рванул за движением сигареты.

— Вон там штаб-квартира «Экивотов». Вербуют, платят за опыт. Приходишь, говоришь: я, дескать, экс-капитан инквизиторов Первого Гражданина.

Он обернулся.

— Пойдешь?

Я молчала: это меня сейчас возят рожей. После такой саморекламы «Экивоты» претендента за свой счет похоронят. Впрочем, представляться не понадобится: те хорошо шерстят трудовую карту.

— Вон там космопорт, чтобы смыться с Токио. Хотя погоди… — без всякого намека на «вот только вспомнил» сказал Кадзи. — Без гражданства тебе билет не продадут. То есть, продадут, но только для начала вывернут наизнанку.

О том, что женщины, как правило, оставались после такого без яичников, он, конечно, умолчал. Ну и спасибо, я в курсе. Медицина у нас хорошая, для граждан сделает все за счет не-граждан.

— Ну и остаются трущобы. Там нужен профи, всегда нужен, Аска-тян.

Да. Я могла стать ганслингером, певичкой, шлюхой, аналитиком при боссе. До первой облавы на тех, у кого ай-кью выше семидесяти.

Впрочем, это мы все мечтаем. Из этого здания выходят с очищенной памятью, и я буду долго вспоминать свои умения. Возможно, даже дольше, чем проживу. Так что вы ошибаетесь, гениальный Кадзи-сан. Ошибаетесь. Можно убежать от себя, потому что мнемотехники департамента инквизиции никогда не станут резать мне личность, если только я не решу уйти.

«Стоят ли эти несколько сотен тушек такого?»

Самое милое, что ответа я не знала.

— Ты понимаешь, что я не смогу о тебе позаботиться?

«Кадзи-сан такой классный!» — вспомнила я сама себя времен космоходки. Мне тогда казалось, что я его люблю без памяти, но это пока не выяснила, что таких дур, — тысячи, а я слишком хотела быть единственной.

«Ты самая лучшая, доченька».

Тогда я стала мечтать об отце. О таком отце, как герой Второй войны за Мицрах. Ну право же, мама говорила, что мой отец — выдающийся? Говорила. И пусть по Кадзи сохнут дурочки. Или текут — это уж смотря по мере идиотизма.

Я буду гордиться вами, Кадзи-сан. А вы — мной.

«- Оверсан при этих данных перехвата сэкономит полтора нанограмма сверхтоплива в секунду…

— Кадет Сорью, вы сами додумались?

— Так точно, господин контр-адмирал!»

Пора мне вас наконец разочаровать, Кадзи-сан. Самой аж жаль.

— Я все понимаю, Кадзи-сан.

— Послушай, Аска…

— Не хочу. Подпишите это.

Я не только коллег и задержанных строить могу — я могу начальнику нахамить. Я могу все, и ничего не почувствую.