Михаил Бычков: Третье правило диверсанта

Скорее, всего, были и другие люди, обитающие вокруг городов, находящихся далеко за линией горизонта, но огромные пустынные пространства, выжженные лучами обезумевшего солнца, пересечь которые за одну ночь было попросту невозможно, делали бессмысленными любые попытки связаться с ними. Редко, но находились смельчаки, решившие прорваться через адскую пустыню. Никто из них не вернулся назад, а их имена давно канули в лету.

Ходили слухи, что кое-кому все же удалось найти проход, и, добравшись до других, более богатых городов, они предпочли остаться там. В это мало кто верил. В такое страшно верить. Потому-что обмануться в вере тяжело, даже для такого обречённого, готового ко всему народа. Это оставалось светлой мечтой каждого поселенца. Мечты, как правило, не сбываются. А это как раз не страшно: мечты они и есть мечты.

Но слухи всё же ходили; они перерастали в легенды, которые в свою очередь становились сказками. И одна из них гласила следующее.

«В то время, когда солнце являло жизнь, а не испепеляло своими лучами, выжигая дотла землю, превращая её в пыль и песок. Жили люди умнее и мудрее многих, что были до и после них. Они владели великими знаниями и были искусны в ремёслах. Уже тогда они предвидели скорое окончание времен. И наблюдая жестокость и жадность своих соплеменников, не сочли нужным сообщить им о конце. Вместо этого они ушли под землю, создав свой мир, свой город — дав ему имя Легенда».

Возможно, раньше эта сказка была длиннее и звучала иначе, но до меня она дошла именно в таком виде.

Несколько раз, в особенно темные и ясные ночи, когда мириады звезд рассыпались по небу, на северной стороне его купола, я видел сияние, поднимающееся от земли. Оставалось только предполагать о его происхождении. И я строил свои незрелые догадки, глядя на старую градирню исполинских размеров (остатки охлаждающей системы одного из цехов разрушенного завода), одиноко возвышающуюся на краю города, в десятке километрах от базы егерей. Это могло быть зарево пожаров, свет от радиоактивных излучений, да все, что угодно, но мне хотелось верить, надеяться, что там, далеко, находится Легенда — древний город, расположенный далеко за грядой высоких горных хребтов, окружающих его со всех сторон. Не то спрятанный за этими хребтами, не то похороненный под ними. Настоящего названия уже давно никто не помнил, да и сам факт его существования не был спорен. Поэтому его и назвали Легендой. Даже самые древние старцы ничего не знали о нем, предполагая, что город вполне мог устоять благодаря постоянной облачности, сохраняющейся внутри защищающих его стен, созданных самой природой. А кто-то утверждал, что город прорублен под скалами. Это могло походить на правду. Конечно, это больше напоминало старую поеденную молью сказку. Сказку, которая и манила и пугала одновременно.

Согласно преданиям, вся инфраструктура в Легенде была полностью сохранена. Город жил и даже развивался, несмотря на то, что все мы — жители Великой пустоши, были отброшены в развитии на столетия назад.

Откуда брались эти слухи — неизвестно, но если следовать правилу, что на пустом месте ничего не возникает, то стоило задуматься. Вот я и задумывался. Все чаще и чаще. Только не в то время и не в том месте. Может быть, именно это и подвело меня. Не стоит погружаться в мечты, находясь на ответственной работе. Впрочем — это уже не важно. Что случилось, то случилось. Теперь нужно было думать, как исправить положение и вопрос этот был не из легких.

К утру я одолел приличное расстояние, оставив за спиной с десяток кварталов. То, что обошлось без особых приключений, можно было бы опять отнести к числу неожиданных везений, если бы меня так катастрофически не зарубало в целом. Солнце набирало силу, выползая из-за горизонта: скоро настанет пора задуматься об убежище, о защите от его полуденных лучей.

Да и чего-нибудь перекусить не помешало.

При мысли о еде в желудке предательски заурчало. Эх, где ты теперь, мой егерский паек? Вот еще один из поводов укорить себя за неосмотрительность. И тут же насмешливый знакомый голос произнёс:

— Всё о жратве думаешь? Ты бы лучше о Монахе подумал. Вот он порадуется, когда ты к нему с плаксивой рожей придёшь.

Мне словно пинок под зад дали, я прикусил язык не зная, что и возразить.

Однако, это сути дела не меняло: передо мной все еще стояли две задачи.

Первая: укрытие. Вторая: пища.

И никакие монахи забыть мне об этом не дадут.

Если с первым пунктом задач особых трудностей не возникало, так как укромных уголков в развалинах города предостаточно, то со вторым была одна маленькая проблема — полное отсутствие еды в радиусе тридцати-сорока километров, а это еще одна ночь пути. Да и с водой дела обстояли не лучшим образом: найти ее вполне реально, но такую воду пить без обеззараживающих таблеток станет себе дороже, а запас медикаментов гуляет где-то со всем прочим скарбом. Где не известно, одни предположения.