Михаил Бычков - Третье правило диверсанта

Сказано это было с такой интонацией, что я невольно содрогнулся.

— Не говори так, я помогу тебе найти его, — я и сам поверил в то, что говорил. — Ты из какой общины?

Сеня непонимающе посмотрел на меня, размазывая грязными ручонками слезы по лицу:

— Что такое «община»?

Тут настала моя очередь потеряться.

— Ну, — попытался я яснее сформулировать мысли. — Это люди, которые тебя окружали.

— Я жил один, с мамой.

— Не может быть…

Мальчик кивнул.

— А мама где? — спросил, не придумав ничего лучшего.

Глаза мальчика сузились в две щёлки, рот округлился и надсадный вой прорезал тишину. Честно, но я пожалел о своей дурацкой манере задавать вопросы прямо в лоб. В определенных случаях это прокатывало, но явно не сейчас, в общении с малолетним ребенком.

— Не реви, — попросил, попутно еще раз отругав себя. — Покажи где, я пойду, посмотрю.

Мальчик дрожащей ручонкой указал мне направление. И я пошел. Внутренний голос, ранее апеллировавший к чувству долга, теперь настойчиво призывал к благоразумию. Возразить было нечего. Но Сеня продолжал всхлипывать за моей спиной. Я не мог остановиться, хотя отчётливо осознавал, что совершаю большую глупость.

Дом почти полностью развалился. Уцелел только первый подъезд, остальные два лежали в руинах. Двери распахнуты, точно ожидая гостей. Уже одно это должно было насторожить. Но нет: именно туда я и направился.

Меня встретила темнота и затхлый запах запустения. Немного постоял в дверях, дожидаясь, пока глаза привыкнут к полумраку, и направился дальше — вверх по лестнице. Под ногами хрустело битое стекло и осколки кирпича, заставляя кривиться от гадливости и настороженности при каждом шаге. Не хотелось афишировать свое присутствие, только если кто-то и ждал меня, он точно знал о моих перемещениях. Это «окрыляло». Нет, если всё обойдётся я выскажу всем: и маленькому паршивцу, и его непутёвой мамаше тоже.

Будем надеяться, что лимит моего везения не исчерпан.

Заглянул в первую квартиру: двери давно отсутствовали, и практически вся обстановка тоже, из мебели остался только ржавый остов металлической кровати, да перевёрнутый вверх ножками почти превратившийся в труху стул. Пусто.

Хорошо, попробуем поискать у соседей. Здесь двери все еще висели на петлях, а в остальном та же картина полного запустения.

Я начал сомневаться в правильности места поиска, но решил, что пока не обойду все квартиры — не уйду. Любое дело надо доводить до конца.

Осмотрев весь подъезд снизу доверху, я с чистой совестью, направился обратно, намереваясь узнать у мальчика точное местонахождение их жилища. Уже в дверях, заметил под лестницей какой-то темный провал, и нет, чтобы проскочить мимо, по дурацкой привычке везде совать свой нос, осторожно подошел к нему.

Вход в подвал.

Сыро и беспросветно.

Вряд ли два беззащитных человека поселились бы в таком месте.

Еще раз упомяну, что у меня есть привычка все доводить до конца. Другой бы на моем месте плюнул и прошел дальше, а я — нет, полез в эту чертову дыру, на свою голову.

Включил подствольный фонарик, и полез. Что я там хотел найти — не знаю. Разве приключений на одно место именуемое «пятой точкой», что-то она у меня нервно подзуживала, явно предчувствуя скорое развитие сюжета.

Еле живой фонарик мерцал, и света от него хватало только на то, чтобы не споткнуться об остатки сгнивших труб, или не вляпаться в какую-нибудь гадость.

Медленно продвигаясь вперед, я старался не упустить любую мелочь, способную помочь в поисках, (нашелся блин сыщик недоделанный), и так увлекся, что совершенно забыл об опасности, могущей подобраться сзади, (эх, плохо я учился в школе «егерей»).

Первое правило любого поисковика, работающего в заброшенных районах — не расслабляйся! Никогда и ни при каких обстоятельствах! Превратись в ком оголённых нервов. В такие моменты ты словно способен видеть кожей, как кинестетик. Но, что-то не сработало. Вероятно, так повлиял на меня, выбив из рабочей колеи, вид брошенного, беззащитного паренька? Впрочем, все это отмазки, попытка найти себе оправдания. За ошибки нужно платить.

И, я заплатил за свою беспечность. В последний момент я уловил движение воздуха за спиной, но…

Сильный удар сзади, отправил меня в глубокий нокаут, погрузив в непроглядную тьму.

Очнулся с чугунной головой и привкусом крови во рту (разбил губу и прикусил язык при падении), и тяжелой, саднящей болью в области затылка. Хорошо меня приложили, грамотно. Убить не убили, а выключили надолго — на дворе была уже ночь. К гадалке не ходи — обчистили до нитки. Вот тебе и славный егерь — купился на старый как мир, душераздирающий трюк с малолетним ребенком, и попал в засаду. Как сопливого кадета на тренировке уделали. Только на тренировке после подобного конфуза последовали бы нравоучения наставника, с детальной проработкой каждого моего шага, и объяснениями где именно я совершил ошибку, а в довершение обязательное дружеское похлопывание по плечу с уверениями, что всё получится в следующий раз, и новый заход на тренажёре. Сейчас второго захода у меня не будет. К сожалению, тренировка только имитирует реальную ситуацию, вернее даже её возможность. В жизни, как правило, всё проще и грубее и если что-то случилось, то обратного хода уже нет. История, как известно не терпит сослагательного наклонения, и говорить себе, надо было быть умнее, бесполезно.