Григорий Крячко: Первый

— В связи со сложившейся обстановкой вы должны проявлять особое внимание к сообщениям службы гражданской безопасности, передаваемые по радио… — монотонно гудел голос учителя, но Денис его слушал только краем уха. Голова же была забита совершенно другими мыслями, не имевшими ничего общего с уроком ОБЖ.

Рядом было окно класса, в которое Денис равнодушно наблюдал обычную дневную суету на улице. Правда, сейчас там было оживленнее, чем всегда. Уже третий раз проезжала колонна из нескольких армейских тентованных грузовиков с солдатами внутри, пожарные машины, а однажды даже прополз, рыча мотором, приземистый массивный БТР, крашеный в темно-зеленый цвет.

Неудивительно! После произошедшего землетрясения власти стояли на ушах, по телевизору все программы были только о случившемся, а взрослые все чаще говорили между собой об эвакуации, хотя лично Денис сильно сомневался, что до нее вообще дойдет. Слишком далеко, по его мнению, все случилось, чтобы можно было всерьез беспокоиться. Правда, из-за творящейся неразберихи никто толком не мог сказать, что же именно произошло тогда. По телевизионным каналам несли такую чушь, что передачи воспринимались просто дурацкими попытками привлечь к своим программам побольше внимания. Но что-то там, в трех десятках километров от города, где жил Денис, все же творилось. Иначе нельзя было объяснить эти военные машины на улицах, анархию в видеоэфире и тревогу всех людей!

Сидящая рядом Таня больно ткнула его локтем в бок, отчего Денис вскинулся, стукнулся коленом о парту и приглушенно выругался. Произведенный им шум не мог не привлечь внимания одноклассников, и они захихикали. Учитель же, заметив всеобщее оживление, вперил свой затуманенный очками взгляд в нарушителя спокойствия и назидательно произнес:

— В случае же распространения катаклизма, произошедшего позавчера и до нашего населенного пункта, необходимо принимать меры эвакуации, либо просто прятаться. Величенко у нас настолько умный, что ему этого знать не надо, он и так все помнит. Вот пусть он теперь назовет, где находятся бомбоубежища в нашем городе. Просим к доске.

Денис, ненавидяще взглянув на соседку по парте, поднялся и поплелся к учительскому столу. Чувства у него были аналогичны ведомому на расстрел партизану. У доски мальчишка обернулся к классу и замер, вопросительно глядя на нескольких своих друзей, ожидая подсказки. Но те молчали. Скорее всего, не знали сами. С задних парт «услужливо» посоветовали укрываться в подвале, среди мешков картошки и моркови, но шутка поддержки не получила.

После минуты напряженного молчания учитель печально вздохнул:

— Вот именно оттого в годы войны во время бомбежек первое время гибло столько людей. Многие элементарно не помнили пути к убежищу. Садись, Денис, и пусть тебе будет стыдно.

Ученик всем своим видом изобразил непременное покаяние и вернулся за парту, мысленно пожелал Татьяне лопнуть и от нечего делать, скрипя зубами от злости, принялся рисовать на полях тетрадки чертей с электрогитарами наперевес.

— Денис свинью загрыз, — хихикнула Юлька сзади, наклонившись к самому уху мальчишки, но тот только раздраженно дернул плечом…

Конца урока он дожидался, вертясь как на иголках. В голове у него уже начал созревать план действий, и он уже почти точно знал, как ему быть и что делать. Денис, обдумывая это, сосредоточенно грыз ручку. Знай учитель ОБЖ о творящемся в голове мальчишки, он пришел бы в неописуемый ужас… Но, к счастью для Дениса, телепатией пожилой педагог не обладал.

Позвенел звонок, и ученики, наспех побросав тетради и учебники в сумки, толпой ринулись к выходу их класса. Денис же не сводил взгляда с учителя, сосредоточенно роющегося в своем столе. Кажется, он ни на что не обращал внимания, да и вообще плохо видел, даже несмотря на очки. Судорожно сглотнув внезапно ставшую горькой слюну, мальчишка решился и незаметно, благодаря своей щуплой комплекции и невысокому росту, скользнул в приоткрытую дверь подсобной комнаты кабинета. Он знал, что у него есть буквально пара минут.

Вдоль стен каморки в полумраке тянулись длинные стеллажи, заставленные разными муляжами, свернутыми в трубку плакатами, кипами бумаг и тетрадей, макетами мин, гранат, отдельной же кучкой лежали сумки с противогазами. Денис схватил одну, запихал в ранец, а потом выудил из белой пластмассовой коробки длинный вытянутый пенальчик, напоминавший обычный градусник. Датчик уровня радиации. Быстро сунул его в карман. Отдельно стояли автоматы и даже ручной пулемет Калашникова. Эх, какая жалость, что это всего лишь учебные массо-модельные макеты, которым никогда не суждено сделать ни одного выстрела!