Дмитрий Никитин - Алайцы на Айгоне

Пока Вин через набитый рот делилась воспоминаниями обо всем случившемся с ней на Земле, Лугс с отстраненным видом крошил пальцами кусочки хлеба. Уязвленная таким невниманием, Вин с вызовом спросила:

— Наверное, Вы считаете, что я несу ерунду обо всех этих оборотнях, тагорянях, леонидянях… Вы и в землян-то не верили еще пару недель назад.

Лугс досадливо стряхнул крошки с рук:

— Знаете, почему я раньше всегда возражал против разговоров об инопланетянах? Потому, что видел в «конусниках» вид новой религии, веру во всемогущих пришельцев, которые прилетят и разом решат все наши проблемы, так что ничего не надо будет делать самим. И вот эта сказка оказалась правдой! Нам не нужно теперь запускать ракеты, строить планетолеты — седьможуки сами доставят нас в космос со всем необходимым…

— В Вас говорит простая досада! — Вин не была настроена скрывать отвратительное настроение. — Думали стать первым человеком на другой планете, а теперь тут целый город.

— Из Вашего рассказа я понял одно, самое важное, — барон вытянул ноги, тут же упершись ими в стену. — В этой Вселенной на каждого найдется тот, кто выше его настолько, насколько божество выше простого смертного. Мы были богами для меднокожих варваров, для нас богами являлись земляне, а для тех — Метагомы. Но чтобы с тобой считались, надо уметь что-то делать самим, не быть простой игрушкой в руках богов. Земляне затеяли войну с Метагомами, варвары приручили конусов. А мы?

— Что мы? — нахмурилась Вин.

— Нас приняли всерьез только потому, что мы сами вышли в Космос, летаем от планеты к планете. Если сейчас мы позволим землянам всё делать за себя, то станем для них такой же игрушкой, какой были пантиане в этой котловине. Завтра я увожу «Заггуту» к Гиганде. Пусть для этого понадобится полгода, но я завершу свой полет сам, без всех этих земных штучек.

— Если не земляне, не их, как Вы сказали, штучки, то через тридцать лет Гига взорвется! — вскинулась Вин.

— И нам тридцать лет сидеть, сложа руки? Спокойно ждать, пока земляне спасают наше солнце? — Лугс выпрямился, почти достав головой до потолка. — К тому же, по Вашим словам, сами земляне не очень-то верят в успех своей затеи.

— Что же, — Вин иронично улыбнулась. — Нам остается только молиться. Брат Ригг, кажется, считает это самым действенным.

— Каждый должен делать то, что должен. Монах — молится, летчик — летать! — Лугс повернулся к выходу, но задержался на пороге, чтобы закончить. — КСАГ одобрил мое предложение об астрофизической экспедиции. Следующим рейсом «Заггута» полетит к Пирре. Надо подобраться поближе к Гиге, чтобы понять, как влиять на процессы внутри звезды. У нас хороший стимул быстро научиться этому!

— Нет, я совершенно не понимаю! — несмотря на обиженный тон в речи Динги проскальзывали возбужденно-радостные нотки. — В конце концов, «Заггуту» можно отправить и в автоматическом режиме! И зачем терять месяцы, когда как раз сейчас выстраиваются основы нового устройства мира! Лично я через неделю должен присутствовать на конференции Лиги девяти материков.

— Да, Лугс, извини, — раздался виноватый голос Хэнга. — Я тоже должен присутствовать на этой конференции. Меня назначили к вам послом. Я внес полетные планы в бортовую машину «Заггуты». Вы уже вышли из стартового окна, поэтому два модуля придется отстыковать, чтобы набрать нужное ускорение. Но и экипаж у вас будет меньше.

Комариное зудение в наушниках начинало надоедать, а Вин хотелось на последок спокойно попрощаться с Айгоном. Она отключила связь и стала смотреть на замерзшее озеро Девы Тысячи Сердец, стараясь навсегда удержать в памяти красоту этого места. Динга и Хэнг еще что-то говорили, открывая в разнобой рты за остеклением шлемов, потом пожали на прощание крест накрест руки и пошли к своему глайдеру. Вин подождала еще минуту и полезла по лестнице вслед за командиром в люк «Тары».

Оставалось расположиться в показавшейся страшно тесной кабине, проверить как закреплены контейнеры с образцами, приободрить Варру, устроенную в амортизирующем боксе, и терпеливо ждать.

Вин покосилась на насупленного Бага, занимавшего соседнее кресло:

— Не думала, что ты оставишь здесь свою новую подругу… Мирри.

Бортмеханик неопределенно пожал плечами в стягивающих их ремнях:

— Мы интересно провели с ней пару дней, а потом она сказала, что мне надо учиться, учиться и еще раз учиться. Будто я ее чем-то обидел…