Виктор Глумов: Нашествие. Мститель

Ксандр положил руку на «макушку» Забвения и надавил. Рука провалилась — словно погруженная в инертный полимер. Вроде жидкость, а вроде сухо. Галебус затаил дыхание.

Забвение завибрировало и налилось сочным светом, активизируясь. Не было у него режимов, лишь одна программа. Оставалось ждать и молиться.

Разрушать миры и создавать миры. Дарить разум и забирать его. Стереть всё и начать заново, очистить миры от скверны. И, может, кому-то повезет, кому-то улыбнется счастье.

Галебус, наконец, понял, что происходит, и заверещал. Ксандр вынул руку из шара — она была сухая, — одним движением перемахнул через кресло пилота, сел и нажал кнопку, сбрасывающую бомбу.

Под Галебусом и шаром Забвения открылся люк. Вокруг разлился непереносимо-яркий белый свет, Ксандр зажмурился. Пусть выжившим повезет. Пусть воцарится счастье. Пусть хоть кто-то, хоть где-то будет счастлив, а эти люди не заслуживают жизни!

Время замедлилось.

Галебус выпал из кабины, гранч полетел дальше. Тёмника снесло потоком воздуха, перевернуло, — далеко внизу мелькнули игрушечные крыши города. Закричал бы — да не смог. Он извернулся, пытаясь схватить Забвение, будто шар удержал бы его на лету.

Тщетно.

Забвение взмыло вверх, наперекор законам физики. Мир замер. Не мигая, падающий Галебус смотрел на золотой, наливающийся сиянием, ширящийся шар.

Забвение взорвалось. Медленно росла сфера слепящего белого света, поглощая все вокруг, накрывая Наргелис с его берсерами, тёмниками и гражданскими, с интригами и грязью, надеждой и крохами счастья.

Галебусу казалось: прежде чем сменить цвет, сияние выжгло его глаза. Теперь на город опускалось изумрудно-зеленое тончайшее покрывало. Будто включили Сиб в новом мире.

Нестерпимая боль терзала мозг Галебуса, но он не мог отвести взгляда. Внезапно сфера сжалась обратно, в золотой шар, и шар этот ухнул вниз гораздо быстрее Галебуса, будто зависшего в небе.

Падение тёмника возобновилось. Галебус видел, как на Центаврос падает, падает… рухнул золотой шар его мечты, его надежды. Волосы встали дыбом, заныли зубы, и дрогнула реальность.

Рушились стены Центавроса — словно гигантская рука комкала пирамиду. Падали дома. Небывалой силы вихрь разбрасывал людей и тачанки. Забвение взорвалось второй раз, теперь — без вспышки.

От центра города поднялась зеленая воронка смерча. Галебуса затягивало прямо в нее, туда же несло и самолет с Ксандром.

Подхватило, закружило, стиснуло со всех сторон. Странные видения рождались в мозгу Галебуса: перекошенное от ненависти лицо папаши, Эйзикил в образе ящера, Нектор бер᾿Грон, бьющий перчаткой по лицу Сморта бер᾿Маха… Вестницы, воры, доносчики, корчащиеся в темницах. Обнаженное тело на пыточном столе. Мио в «зале» Галебуса. Добрые карие глаза Куцыка, глодающего чью-то кисть.

Галебус пришел в себя — его вышвырнуло в центр смерча. Глянул вниз и ужаснулся.

Нет, то был не смерч. То была воронка портала, огромная, всё растущая. И куда вел этот портал, Галебус не знал. Внизу, во мгле, проглядывали очертания домов странной геометрии. Выветренные красные скалы, бескрайние океаны, вздымающие пенные валы. Сверкающие иглы бескрылых гранчей в межзвездной тьме, сами звезды — пылающие шары…

Миры, миры, миры.

Люди, убивающие людей, громадные насекомые, пожирающие друг друга, полуголый дикарь на вершине пирамиды с усеченной вершиной, поднимающий над головой чужое бьющееся сердце… Небоскребы и лачуги, взрывы и огонь. Безмятежность лугов и полей. Твари, похожие на магулов, с вытянутыми челюстями и глазами, исполненными тьмы.

Птица, парящая в безоблачной выси.

Мать, баюкающая дитя.

Смешиваются миры, порталы рвут их плоть, и вот уже озирается на площади незнакомого города под стеной красного кирпича сайдонец, а по пляжам Сайдона бродят твари с вытянутыми челюстями. Ползут по городам Ангулема бронированные машины с длинными пушками на мордах.

Женщина в буром платье садится на кровати в маленькой комнатке, с трудом распрямляя затекшее тело. Смотрит на Галебуса, у нее глаза разного цвета, правый — голубой, левый — ярко-зеленый. Она недавно очнулась. На лице ее — вопрос. Она прислушивается к треску реальности, там, за каменной стеной. Парень с огромным, на половину лица, родимым пятном кидается к ней…

Мгла портала совсем близко. Галебус вырывается, разворачивается к ней спиной, зная откуда-то, что приземлится целый и невредимый в другом мире. И замечает, как прямо на него, в тот же туман, падает гранч. Галебусу кажется, он видит лицо Ксандра — счастливое, умиротворенное лицо человека, сделавшего все возможное.