Михаил Луговой - Игра на понижение

– В самом неблагоприятном случае два человека, – откликнулся спецагент, открывая глаза. – А скорее один. С большой долей вероятности безоружный и не ожидающий никакой опасности на борту.

Ему наконец удалось справиться с имплантатом, и теперь он чувствовал прилив бодрости, как всегда перед ответственным заданием. Машина свернула с шестой кольцевой магистрали к аэропорту.

– У меня будет для тебя еще один сюрприз, – небрежно бросил Джалили, когда они проехали через распахнутые ворота на взлетное поле. – От меня лично. Ты смотрел данные на экипаж? Есть вероятность, что командиром корабля окажется наш человек.

– Омид Танвир? Зачем тогда нужна вся операция? – удивился Ланир. – Просто прикажите ему посадить паром на Ал-Субайх.

– Он обычный человек, истинный мусульманин. Сочувствует нашим целям, но не следует требовать от него слишком многого, – покачал головой разведчик. – Настоящие цели операции должны быть от него скрыты. Все, на что мы можем рассчитывать с его стороны, – это сотрудничество с тем, кто назовет ему пароль. Так что задача будет более простой, чем мы думаем. Кого хочешь взять с собой?

Ланир на секунду задумался, потом перечислил бойцов спецотряда, на которых мог безоговорочно полагаться.

– Басал, Азрак и Сурра.

Джалили задумчиво кивнул, одобряя выбор агента. То, что вместо имен прозвучали оперативные псевдонимы, его не удивило. Сам Ланир во всех документах проходил как Гедд – дед.

Автомобиль затормозил в узкой полоске тени под крылом самолета.

– Приехали. Вылезайте, Ицхак.

– А вы? – удивился спецагент.

– В Шираз, на базу «Магавира», ты летишь один. Отбор людей и подготовка на тебе, соответствующие полномочия теперь у тебя есть. А я через час вылетаю в Австралию с Аль-Жахры. Говорить с Танвиром буду лично. Двадцать лет назад именно я его и вербовал. Вот уж не думал, что это пригодится мне спустя столько времени.

Огромная усеченная пирамида Дарвинской аркологии поднималась над пустынной равниной к востоку от старого Дарвина. Под лучами тропического солнца она сверкала стеклянными гранями подобно алмазу. Нагретый воздух обтекал гиперструктуру снаружи, знойное марево искажало вид на окрестности. Но внутри маленького тренировочного зала, расположенного почти под самой крышей этого гигантского дома-города, воздух оставался прохладным. Два смуглых человека бок о бок жали на педали велотренажеров, сосредоточенно глядя прямо перед собой.

– Вы сказали, что целью нашей встречи является получение консультаций, – говорил один из них, тот, что постарше. На его лбу дрожали крохотные бисеринки пота. – А теперь подписываете меня на участие в джихаде?

– Ваша жизнь, господин Танвир, сама по себе является актом джихада. Среди космонавтов не так уж много истинных мусульман. Но платим мы вам не за это.

– Да говорите уже прямо, господин Барзани, или как там ваше настоящее имя…

– Прямо так прямо. – Второй прекратил крутить педали и, опершись о руль, поглядел на космонавта жесткими черными глазами. – Вы уже пожилой человек. Сколько рейсов вы еще планируете сделать? Два, три, четыре? Потом… Ну, Космический комитет ООН не захочет терять такого ценного специалиста, и будете вы протирать штаны на почетной должности. Мы же предлагаем вам послужить интересам Ислама. Уммат аль-му’минин нуждается в вашей помощи.

– Послужить интересам Уммы? – Космонавт продолжал вращать педали, не сбавляя темпа. – Это каким же образом?

– Давайте подумаем вместе. Вы – командир парома Земля – Луна. Под вашим контролем находится сложнейший космический аппарат. Нужно совершить на нем посадку на космодроме Ал-Субайх. Забудьте пока про джихад и про бонусные выплаты, про все забудьте. Перед вами простая навигационная задача.

Жужжание тренажера смолкло. Космонавт вытер лоб висящим на шее полотенцем и изумленно уставился на собеседника.

– Вы серьезно хотите, чтобы я угнал паром, господин Барзани?

– Разве я сказал «угнать»? – удивился тот. – Я просто хочу, чтобы он сел в Ал-Субайхе. Не зря же Умма поддерживает инфраструктуру там в полной исправности?

– Ладно, – помедлив, сказал Омид Танвир. – При старте с Земли двигатели работают на пределе мощности. Масса полезного груза при этом чаще всего близка к максимальной. При сбое двигательной установки, если мы не сможем набрать скорость для выхода на орбиту, инструкции предусматривают снижение по баллистической траектории с посадкой на космодроме Куру. Чисто теоретически можно представить себе такой набор параметров полета, который сделал бы посадку на Куру невозможной. Тогда у нас не останется иного выхода, кроме как тянуть до Ал-Субайха. Это очень далеко, да еще потребуется довольно энергичный маневр, чтобы войти в посадочный створ, поскольку в нормальных условиях трасса полета проходит почти на две тысячи километров западнее. Но после того как от постройки космодрома в Диркоу отказались, ближе никаких площадок, способных принять паром, просто нет. То есть на Ал-Субайх сесть можно, только диспетчерские службы, скорее всего, будут против. Они предпочтут сажать нас на Байконуре. Уж если паром дотянул до Аравии, то и дотуда, наверное, дотянет. Но окончательное решение принимает командир экипажа.