Дэннис Фун - Ловцы видений

На мгновение Святой отпрянул, потом понимающе кивнул.

— Значит, вот в чем дело? — спросил он. — Да, я нашел книгу. Но уже после того, как Друг явился мне на горе. И откровение, которое снизошло на меня, не было вымыслом. Я слышал его слова. Я — его Пророк. Книга лишь помогла мне это осознать.

Роун выдержал взгляд Святого, но определить по его глазам, лжет он или говорит правду, юноша не смог.

— Ты нужен Городу, Роун. Мне под угрозой смерти приказали тебя туда доставить. Вместе с сестрой вы обеспечите Владыкам неограниченную власть. — Он понизил голос: — Роун, Друг мог бы воспользоваться этой властью, чтобы сдержать их безумие. Присоединяйся ко мне. Вместе мы сможем принести Дальним Землям справедливость.

— Откуда мне знать, что твои истинные намерения отличаются от замыслов Города?

— Город, Роун, это исчадие зла. И ты видел тому доказательства. Он стремится нас всех сделать рабами. Я видел жуткие вещи, которые Город творит с людьми.

— С детьми, ты хочешь сказать, причем с твоей же помощью.

Святой скривился.

— Роун, Друг и я — мы хотим прекратить террор. Присоединяйся к нам, Роун.

Юноша пристально посмотрел на него.

— А детей из Негасимого Света ты тоже продал?

В глазах Пророка отразилась буря эмоций.

— Ты же встречался с Кирой! Ты был в моем пустом доме. Мы все приносим жертвы, брат мой. И я их тоже приносил.

— Ты, брат Святой, сам выбрал свою боль.

Святой печально улыбнулся.

— Оставайся со мной и с Другом, Роун. Император Цинь создал империю, которая существовала больше двух тысяч лет. Ему пришлось построить стену, и нам надо выстроить нашу стену. Нам придется идти на жертвы, но эти жертвы — цена свободы.

— Император Цинь был тираном. И народ его никогда не знал свободы от господства и надзора.

— Но он объединил страну, это дало его народу силу, чтобы выжить.

— И сила эта постоянно испытывалась за счет народа.

Святой придвинулся ближе к Роуну, в глазах его было отчаяние.

— Однажды Город уже посылал меня за тобой. Тогда я смог тебя защитить. Второй такой возможности мне не представится.

— А ты разрежь мне кожу над ухом и вставь туда это ваше дьявольское устройство! Ворон сказал, что ты захватишь его с собой. А что — это действенно!

Святой с отвращением повторил это имя:

— Ворон! Ничто не доставило бы ему большего удовольствия. Мне нужен союзник, а не безмозглый робот-садист.

— Я никогда не стану твоим союзником!

Святой вышел из себя и с силой схватил Роуна за отворот рубашки. Но юноша резко подался вперед, перекинул цепь, которой была скована его рука, через голову Святого и стал затягивать ее на шее Пророка.

— Это тебе за мою мать, за отца моего, за теток, дядей, за моих друзей… — Святой дергался и бился, пытаясь освободиться, но Роун все сильнее затягивал цепь у него на шее. Жажда мести переполняла его. — Ты… убил… их… всех.

«Если убьешь его, ты станешь таким же, как он».

Чей это был голос? Его самого? Кого-то другого?

Мгновенного замешательства оказалось достаточно. Святой почувствовал слабину, извернувшись, ударил Роуна в голову, и тот отпустил цепь.

Святой спокойно сказал:

— Роун, ты не оставил мне выбора. Его нет ни у тебя, ни у меня. Либо ты будешь со мной, либо мы оба погибнем.

Роун не ответил.

Подняв фонарь, Святой пробормотал:

— Мы уезжаем утром.

Выйдя из темницы, он захлопнул за собой дверь.

Роун все еще трясся от возбуждения. В одиночестве, в полной темноте размышлял он о своей судьбе. Выбор из двух зол ставил его в тупик. Он уже и раньше думал о том, каково было Аландре посылать одних детей на верную смерть ради шанса на спасение других. И хотя Святой постоянно толковал о великой цели, для ее достижения он убил слишком многих. Чей бы голос ни раздался в его сознании, Роун был счастлив, что голос этот его остановил, иначе он взял бы на душу такой же грех и стал убийцей.

Прошла целая вечность, прежде чем он успокоился и пришел в себя. В этом ему уже в какой раз помогло замедление дыхания, и вскоре он вновь смог покинуть собственное тело, устремившись на звук голоса Аландры.

— Яства твои, Ясмин, просто восхитительны! Мне шепнули, что на десерт ты сегодня готовишь мой любимый пирог с ягодами.

В кухне парились и жарились изысканные блюда, и польщенная стряпуха с гордой улыбкой помешивала в большой миске заварной крем.

— Так, так, моя милая… Сегодня пирог должен получиться замечательный, ведь у нас в гостях сам Пророк! Много лет назад мне уже выпадала честь ему готовить. И ягодный пирог ему тогда особенно понравился.