Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Часть 2

— Пшел вон! И знай свое место!

Принц упал на колени и стал собирать ценные бумаги…

Когда конвой появился снова — Паломник уже ждал, сидя за рулем купленного им только что Фиата — 128. Небольшая, но верткая им крепкая машинка, неплохо сделанная — у нее двигатель не форсированный, а просто взятый от более старшей модели. Такие машины неплохо выступали в чемпионате Европы по ралли в конце семидесятых, потом — много их сплавили в Африку.

Какое-то время он ехал за конвоем, потом, поняв, куда они направляются, отстал. Ему не было смысла подвергать себя глупой слежке ради еще одного кусочка ненужной ему информации. У него была цель — и эта цель была не в колонне.

Эту цель — указали ему его командиры, прежде чем предать его. Но никто — не говорил ему, что приказ отменен.

И потому — он повернул руль.

Вилла Сомалия располагалась недалеко от берега, дорога от нее шла в сторону Нового порта, где наготове всегда должно было стоять быстроходное судно. Когда-то давно — эту виллу построили для итальянского генерал-губернатора, последний превратил ее в настоящий бордель, даже построил отдельное здание для своего гарема. Сейчас — ее превратили в нечто иное…

Забор, прикрывающий виллу, был высотой от восьми до двенадцати метров в разных ее частях, это больше, чем в иных крепостях или тюрьмах. Через каждые пятьдесят метров — что-то вроде крепостной башни, видны бойницы и торчащие из них стволы. Через каждые десять метров — на стене по трафарету выписано предупреждение: "держать скорость не менее сорока километров в час, не останавливаться! Огонь открывается без предупреждения!"

Тем не менее — около стены стоят машины, но все как одна — принадлежат племенным формированиям Хабр-Гадир, которые из боевиков внезапно стали местной милицией (есть итальянская полиция, но она вмешивается, только если дело касается белых, или если сомалийцы сами зовут). Переделанные пикапы и внедорожники, крупнокалиберные пулеметы, минометы, безоткатные орудия. В кузове одного — аж двадцатимиллиметровый Эрликон со стволом длиной в три с лишним метра. Милиционеры либо спят, любо жуют кат, либо ходят где-то. За пребывание здесь им платят деньги. Только на этих условиях они согласились прекратить войну [2] У сомалийцев считается постыдным работать — вообще, как угодно работать. Есть поговорка — если ты мужчина, смотри на небо, а не на землю. Допустимым считается торговля, разведение скота и нападения с целью разбоя. .

Паломник — проехал мимо виллы, держа пятьдесят в час, как это и было предписано. О том, чтобы напасть на виллу — не стоило и думать. Можно подложить фугас на дороге — но для этого надо было быть черным, а не белым. Можно было обстрелять из миномета, миномет несложно купить на базаре — но даже с корректировщиком и информатором внутри — шансы все равно небольшие…

Остается только празднование — в этот день генерал вылезет наружу из своего логова. И надо будет — не промахнуться.

И с этой мыслью Паломник поехал дальше — а чернокожий парень на небольшом мотоцикле — последовал за ним…

Генералиссимус был не таким дураком, как о нем мог кто-то подумать. Нет, господа, он был далеко не дураком. Дурак — не смог бы выжить в волчьей стае на протяжении сороке лет, не смог бы победить в многолетней войне достаточно развитое государство, не смог бы вернуться к власти и восстановить каналы получения незаконного дохода, который был больше, чем кто бы то ни было мог себе представить. Генералиссимус Айдид смог сделать и то и другое и третье — и значит, он был умнее большинства европейских политиков, у которых время активной политической жизни — от одних выборов до других…

Генералиссимус знал главное правило африканской политики: есть свои и чужие. Второе правило было: нет правых и неправых, есть сильные и слабые. Генералиссимус и не подумал на свой день рождения остаться в Могадишо и, скажем, обратиться с трибуны к народу. Вместо этого — он поехал в город Беледвейн, расположенный на самой границе с Эфиопией, Мекку контрабандистов и боевиков, ключевой узел сопротивления. Там — он должен был осмотреть город, произнести речь — и накрыть стол для представителей кланов, входящих в племенное объединение Хавийе, в который входил и клан Генералиссимуса — хабр-гадир, Объединение Хавийе было крупнейшим, в него входило до сорока процентов населения Итальянского Сомали…