Андрей Имранов - Судьба боится храбрых

Но до самого Арума они не доехали — вечером третьего дня фургон остался стоять на стоянке в одном лане от деревни, хотя солнце уже зашло и спасительная прохлада разлилась по округе. Тим в это время пытался втолковать Арво, что такое «прощение». Арво, такое впечатление, давно понял, но виду не подавал — все задавал и задавал Тиму вопросы, да не простые, а заковыристые. Так что Тиму через некоторое время начало казаться, что он и сам не знает, что такое «прощать» и когда это можно делать, а когда — нельзя.

— Вот ты говоришь, что простить можно только того, кто этого достоин. А кто определяет, достоин этот человек, чтобы его простить, или нет?

— М… — сказал Тим, — я определяю.

— Вот, — воскликнул Арво, — здесь ошибка в твоих рассуждениях. Если он…

Но тут Тим понял, что его беспокоит уже с полчаса — сгущающаяся темнота, — и он довольно невежливо перебил собеседника:

— Темно уже. Почему стоим? До Арума же меньше лана осталось?

Арво поморщился, но на вопрос ответил:

— Потому что темно. — Вздохнул и пояснил: — Нам же не в Арум надо, нам надо к реке. А делать это лучше днем.

Тим нахмурился, задумавшись:

— То есть мы здесь остальных подождем, потом поедем?

— Да. Так что времени у нас много, можем спокойно обсудить это твое «прощение». — Арво встал, снял со стены лампу и принялся ее разжигать.

— Оно не мое, — сказал Тим. — Подожди. Почему бы, раз время есть, кому-нибудь верхом на… — Тим поискал в голове какой-нибудь аналог слова «разведка», но не нашел, — …посмотреть съездить к этому мосту? Быстренько? Может, нет там дороги для фургона — тогда и ждать незачем?

Арво хмыкнул:

— Только сейчас догадался? А следовало раньше. Мы фургон Ремиса ждем, там Инги, он и поедет смотреть. Они через Торопу едут, должны завтра к вечеру подъехать.

— А зачем нам Инги? — удивился Тим.

Арво заметно смутился:

— Я не умею верхом ездить. А Ван не поедет. По лесу ездить опасно и днем — зачем это ему? Это наше дело — жизнями рисковать.

Тим удивился заявлению Арво, но не сильно — лошадей в этом мире было очень мало, соответственно, они были очень дороги, и ездить верхом умело весьма и весьма немного народу. Даже волины — и те не все ездили верхом. Но волины и сами умели двигаться ничуть не медленнее всадника. А из обычных людей верхом ездить умели только те, для кого это оказывалось возможным в силу их обязанностей, как, например, Инги, который пару лет пас обеих лошадей своего хозяина. Тим так до конца и не узнал, почему лошадей здесь было так мало: в школе он вообще ничего о них не слышал, а Арво сказал, что лошади почти не дают потомства — редко какая приносит за всю жизнь больше одного жеребенка. И немалая часть местных лошадей не родились здесь, в мире Сай, а утащены из других миров, подобно йельмам или собакам. Услышав это, Тим очень удивился и коротким расспросом выяснил, что под «собаками» имеются в виду именно собаки — четвероногие, хвостатые и зубастые. Но они, в отличие от лошадей, потомства не дают вообще, поэтому и встречаются в мире Сай еще реже. Почему у местных домашних животных такие проблемы с рождаемостью — этого Арво объяснить не смог. Да и все виденные здесь Тимом лошади сильно отличались от земных — были они флегматичные, тихие и вообще какие-то заторможенные.

— Я могу поехать, — сказал Тим, — я умею. И я йельма возьму. Тогда даже ночью можно ехать.

Говоря, что он умеет ездить верхом, он, конечно, сильно преувеличил. Раз десять, наверное, в жизни ему довелось сидеть на лошади — от случая к случаю. Два раза даже пробовал ехать рысью — нельзя сказать, чтобы у него сильно хорошо получалось, но из седла не падал и общую идею езды понял. У него, правда, стремена все время слетали, но сейчас это было неважно: у местных седел стремян не было вообще и сидеть на них полагалось, упираясь коленями в два желобка по бокам седла. А вот уздечка была устроена по тому же принципу, что и на Земле, так что особых проблем Тим не предвидел. Как-нибудь усидит, лошадь-то — смирнее некуда.

— Ты?! — удивился Арво. — Где научился? Когда?

— Дома, — пожал плечами Тим. — Я же говорил, что у нас лошадей много. У нас почти все умеют ездить… — и добавил мысленно: «Кто на чем… я вот еще и на велосипеде умею».

Арво помолчал, пристально разглядывая Тима — тот сделал невозмутимую физиономию, — и сказал слегка ворчливо:

— Все равно не стоит ночью ехать. Зачем зря рисковать — утром выедешь.

— Согласен, — сказал Тим, с трудом сдержав торжествующую улыбку. — Тогда я спать пошел. Надо выспаться.