Дэйв Дункан - Герой!

— Сэр!

Клинок резко зашевелился, продолжая спорить.

— Если они доверяют вам, сэр, то вы сможете организовать нападение на них.

— Он был уже на ногах, застегивал молнию на брюках; в Доггоце учатся быстро одеваться. — Если вы освободите нас и убежите с нами, и это нам удастся, — у них хватит времени эвакуировать хотя бы часть…

— Идиот, олух! Оставь ты свою бестолковую героику!

Ваун с облегчением выскочил из застенка, вдохнул свежего воздуха.

Коридор был пуст; ничего не изменилось. Пленники шли за ним. Клинок все еще яростно застегивал пуговицы. Девчонка вцепилась в него.

— Это по правде, да? — спросила она, глядя на Вауна так, будто ждала от него очередной выходки. — Прошлой ночью я на самом деле подумала, что ты переметнулся на их сторону!

Любовь к герою она перенесла на нового героя. Ему хорошо, а Мэви будет недовольна.

— Я тоже.

— Что?!

— Они не получат меня.

С молотком в руках Ваун шел к выходу из тоннеля.

О чем думали братья, когда он вышел из зала? Он не знал. Он не хотел знать. Не сейчас.

Он шел так быстро, как только мог, но это была неокультуренная часть шахты, с древними рельсами на земле, с обилием труб и спутанных кабелей над головой. Лампы потускнели от паутины, все погрязло в столетней пыли.

— Полагаю, вы не видели здесь нигде комоборудования, так?

— Нет, сэр.

Пытаясь не отставать от Вауна, приспособиться к неровной почве, согласовать свой широкий шаг с вцепившейся в него девчонкой, старший лейтенант чуть ли не подпрыгивал.

— Тогда слушайте, — сказал Ваун, — оба. Возможно, нам придется разделиться. Ты умеешь управлять торчем, Фейрн?

— Не так хорошо, как Клинок.

— Так как он, никто не может. Торчи могут быть заперты. «Суперогонь» они могли размонтировать. Но если у нас будет шанс, нам надо будет разлететься в разные стороны, ясно? Они бросятся за нами и постараются нас перехватить.

— Я не брошу Клинка!

— Тебе приказ, старший лейтенант. — Ваун на миг умолк, чтобы обойти огромную яму в земле. — Где-то есть еще по крайней мере один улей, возможно, в месте под названием Рэлгров. Понял?

— Да, сэр. Рэлгров. — Клинок перетащил Фейрн через канаву одной рукой, не сбившись с шага. — Понимаю, зачем нам нужен ком, сэр. Как вы думаете, они у них хоть в торчах есть?

— Скорее всего нет. Даже аварийных. Братья скорее умрут, чем нарушат тайну.

— Ближайшая посадочная полоса в Фондпорте, сэр. Двадцать километров на юг.

Ваун подумал, не стоило ли повысить Клинка в звании больше, чем до старшего лейтенанта. Естественно, если они выберутся из этого улья, завтра он cтанет коммодором. Их шансы — три к миллиарду. Ваун дал знак остановиться, когда они подошли к первому перекрестку. Он встал на колени и посмотрел в обе стороны. Никого не было.

— Направо, — сказал он, поднимаясь.

— Налево, сэр, — сказал Клинок. — Если мы идем к выходу, то есть.

— Как скажешь.

Ваун пошел налево, двое последовали за ним. Скорее всего обе дороги подошли бы, но путь, которым вели пленников, мог быть и покороче. Это был обработанный тоннель, мощеный и чистый, и казавшийся бесконечным. Ночные лампы горели тускло, но любой, появившись на перекрестке, мог видеть достаточно хорошо, чтобы обратить внимание на двух очень странных братьев, даже издалека.

На следующем пересечении Ваун остановил своих спутников и сразу двинул вперед, посмотрев направо и налево. Никого не увидев, он махнул рукой, ведя Фейрн и Клинку идти, и они бросились за ним.

Он поспешил дальше.

— Наше основное сообщение, единственное, что мы должны передать необходимо немедленно бросить сюда нейтронную бомбу. Надо разузнать про Рэлгров. А это место сжечь!

Что с номером 516? Он поцеловал мальчика на ночь, и теперь ему хотелось расплавить все клетки его мозга прежде, чем тот проснется. Даже если он сможет спасти невиновных, они не останутся невиновными. Лет через пятьдесят 516-й обретет весь смертоносный потенциал Дайса, какой у того был, когда они познакомились с ним. Разговоры Рокера об инфекции были близки к истине. Каждая спора должна быть уничтожена.

Думай лучше об Армагеддоне!

А как убедить Патруль?

— Проблема в том, что я не знаю кодов. Дневной код мог быть изменен с тех пор, как он уехал из Вэлхэла. Границы были открыты для большинства адмиралов, поскольку их можно было опознать по голосу и лицу, но адмирал Ваун — дело особое. Для него были созданы особые условия, а с лейтенантом они бы обязательно поговорили, особенно если тот уже официально признан находящимся в самовольной отлучке.