Крис Райт - Братство Бури

Но когда мы достигли последней вершины и, остановившись на краю длинного утеса, узрели цель этих усилий, наш дух воспарил.

Мы увидели последнюю гору, покрытую ржавчиной крепость врага, и улыбнулись.

Это была широкая, круглая впадина, словно вырезанная в изломанном ландшафте гигантской ложкой. Мы стояли на ее южном краю, глядя в центр. Скалы на противоположной стороне едва были видны из-за пыли и большого расстояния. Дно долины было гладким и пустым, бесплодное пространство голых скал, которое мерцало в свете солнц. Земля перед нами плавно снижалась почти на двести метров, затем снова выравниваясь.

В центре впадины стояла цитадель — скалистый шпиль, зазубренный и растрескавшийся за долгие годы. Он тянулся ввысь, словно охотничье копье, пронзившее тушу. Крепость поднималась более чем на двести метров, разделяясь на несколько узких пиков, которые блестели в солнечном свете, как раздробленная кость.

У орков было много времени, чтобы поработать над горой. Они окружили ее стенами и башнями, которые были соединены между собой винтовыми лестницами. Фланги цитадели ощетинились орудиями, а из основания извергались столбы черного дыма. Внутри рычали колоссальные машины — двигатели, генераторы, кузни. Я полагал, что их извлекли из усеянного пещерами космического скитальца, возможно, давно рухнувшего на мир и медленно превращенного в сердце последнего оплота орков.

У цитадели было множество входов, прикрытых тяжелыми вратами из ржавого железа. Тысячи зеленокожих толпились на бастионах и вызывающе ревели. Я догадывался, что внутри скрывалось еще больше орков, ожидавших предстоящий штурм.

Возле вершины беспорядочного нагромождения соединенных друг с другом сооружений — кривых стен и шатких орудийных платформ — в грубом подобии гигантской головы зеленокожего расположилась груда скрепленных болтами металлических листов. Я видел десятиметровые клыки и пылающие глазные впадины, каждая размером с человека. Угловатый череп был заляпан пятнами красной и желтой краски. По поверхности плясали полосы лимонно-зеленого света, указывая на наличие примитивных щитов.

Сооружение могло быть каким-то религиозным артефактом, или может быть логовом касты шаманов, или же искусно построенным бункером для элитных воинов. Возможно, там обитал их вожак, затаившийся как жирное насекомое в темноте, в то время как повсюду умирали его слуги.

Уровень мастерства удивил меня. Мы никогда не видели, чтобы орки возводили такие сооружения, даже во время бойни на Улланоре.

Когда я присмотрел к нему, мне открылась истина. Зеленокожие быстро учились. Мы всегда знали об этой их особенности. Если брошенные против них силы не уничтожали полностью орков, тогда ксеносы в конце концов обращали любое оружие против его хозяев. Даже сейчас, разгромленные и лишенные надежды, они по-прежнему работали над новыми орудиями разрушения.

Вид оружия, которое мы использовали для победы над ними, пробудил вдохновение в их звериных разумах. Ведомые удивительной способностью к копированию они продолжали трудиться.

Зеленокожие строили титан.

Я отметил пути к этой нелепой голове — раскачивающиеся мостики, грубо высеченные лестницы, грохочущие подъемники — и быстро запомнил их, зная, что как только мы окажемся внутри цитадели, у меня не будет времени, чтобы сориентироваться.

Уже сейчас я слышал далекие отголоски стрельбы с противоположной стороны широкой долины. Дисплей шлема показывал сигналы других братств, приближающихся с севера, востока и запада. Некоторые отделения уже выскочили из укрытий и устремились вниз по длинным склонам впадины к крепости. Орудия на стенах открыли огонь, осыпая снарядами приближающиеся эскадроны гравициклов.

Я повернулся к Торгуну, который, как обычно, стоял рядом, и спросил:

— Готов, брат?

— Готов, брат, — ответил он.

Я протянул руку по чогорийской традиции — раскрытой ладонью. Он пожал ее. Если бы мы были воинами Алтака, то порезали ладони, чтобы наша кровь смешалась.

— Да пребудет с тобой Император, Шибан-хан, — пожелал он.

— И с тобой, Торгун-хан, — ответил я.

Затем мы активировали свои клинки, поддали газу нашим машинам и устремились в атаку.

Так как я был ханом, то мог забрать один из уцелевших гравициклов братства у владельца, но решил не делать этого. Я не видел смысла отбирать у моих воинов их машины только потому, что потерял свою.

Поэтому я бежал, как и остальные воины, чьи гравициклы были уничтожены. Мы хлынули вниз по склону, крича и наполняя лезвия клинков шипением энергии. Более сотни воинов бежало бок о бок с гиканьем и ревом, размахивая над головами глефами и талварами. Над нами пронеслись уцелевшие гравициклы, ведя сокрушительный огонь из тяжелых болтеров и мчась вперед к стенам.