Руслан Мельников: Метро 2033: Из глубин

– Пароль!

Пароль введен в систему. Все готово. Почти все…

В этом отсеке подземного бункера их было только двое. Каждый у своего пульта, и у каждого свой ключ. Между пультами достаточно большое расстояние, чтобы исключить роковую ошибку, которую мог совершить один, но двое – вряд ли. Старая добрая страховка от дурака. Или от психа.

– Замо́к! – старший отдавал приказы себе и напарнику.

Щелк, щелк. Приказ выполнен. Оба ключа вставлены в замки.

Теперь дело за малым: по команде провернуть ключи. Одновременно, в две руки. И всё. И конец. Самоликвидация. Одним секретным объектом станет меньше. И объектом, и персоналом.

Нужна только последняя команда. Самая последняя. Полковник ждал, наблюдая за старшим. Команда ведь могла и не прозвучать. Все сейчас зависит не от Центра, а от того, кто отдает приказы и делает выбор здесь, на месте. Правильный или неправильный выбор.

Тот, кто отдавал приказы, медлил. Что ж, полковник все понимал и не торопил. Никто никогда не спешит умирать. Даже отдающие приказы.

– Время вышло, – раздался тихий хриплый голос. Старший все-таки решился. – Пора. Мне жаль, но так нужно. Мы должны. Честь имею, полковник.

Еще секундная пауза. Еще одна секунда жизни.

– Ключ!

Прозвучала та самая последняя команда. Короткая и убийственная как выстрел. Но…

Щелк.

Но в замке провернулся только один ключ из двух и в тишине прозвучал только один щелчок.

Этого было недостаточно. Взрыва не последовало. Недовольно пискнула обманутая система.

Тот, кто отдавал приказы, открыл зажмуренные глаза.

– Полковник? – а в голосе – растерянность и удивление.

Полковник спокойно смотрел на старшего. Свой пистолет он успел достать раньше, и ствол уже был направлен в седой висок под фуражкой.

Страховка от дурака не спасает от других проблем. Человеческий фактор никогда нельзя исключить полностью.

– Это предательство?! – удивление старшего быстро перерастало в возмущение.

Полковник покачал головой:

– Это жизнь. Люди просто хотят жить.

– Люди или ты, полковник?

– Даже ты этого хочешь, верно?

– Да не важно, кто чего хочет! – Лицо того, кто отдавал приказы, наливалось краской. – Наши разработки не должны попасть в чужие руки!

– А ты уверен, что в той мясорубке, – полковник указал глазами на низкий потолок, – еще остались чужие руки?

– Я уже ни в чем не уверен, – теперь голос старшего звучал устало и обреченно. – Я знаю только одно: командования больше нет, Центр молчит, а у нас приказ о самоликвидации объекта в случае потери связи в течение двадцати четырех часов. Я и так просрочил целый час.

– Так почему бы не подождать еще несколько лет?

Тот, кто отдавал приказы, потянулся к кобуре.

– Не надо, – полковник говорил ровно и уверенно. – Не успеешь.

– Наши разработки не должны…

– Да что ты заладил: разработки, разработки, – скривился полковник. – А наши жизни?

– Ты не понимаешь! Идет война. Последняя. А может, и не идет уже. Там, наверху, ничего не осталось. Все кончено. Машина развалилась, винтики посыпались. Наши жизни никому не нужны и ничего не стоят. Мы все равно здесь долго не протянем.

Полковник покачал головой:

– Не согласен. У нас большие площади, отличная система жизнеобеспечения и стратегический склад продовольствия с расчетом на эвакуацию окружного штаба.

– Штаб уничтожен. Эвакуации не будет.

– Тем лучше. Если придерживаться режима жесткой экономии, продуктов хватит лет на двадцать.

– Ты уже все посчитал?

– Не я. У нас работают хорошие спецы.

– Кто с тобой, полковник?

– Все. Кроме тебя и твоих людей.

– Мои люди тебя отсюда не выпустят. И если ты выстрелишь…

– Думаю, твои люди уже мертвы.

С громким металлическим лязгом открылась дверь. Заглянувший снаружи автоматчик – молодой, здоровый детина с широченными плечами, бритой головой и сумрачным лицом – басовито доложил:

– Зачистка закончена, товарищ полковник.

– Хорошо, Киря, закрой дверь.

Дверь снова лязгнула.

Полковник улыбался старшему. Приятно было улыбаться тому, кто уже не мог отдавать приказы.

– Как вы сказали? Машина развалилась и винтики рассыпались? Что ж, когда винтики военной машины рассыпаются, они становятся тем, кем были изначально. Людьми. А люди, чтобы выжить, устранят любую преграду. Вы для нас сейчас – преграда номер один. Поэтому…

Тот, кто еще недавно отдавал приказы, судорожно расстегивал кобуру.