Майк Резник - Вдоводел

— За этих двоих назначено вознаграждение в шестьсот тысяч кредиток. Полмиллиона за Макнейра, остальное за его дружка. Мы не могли столько потратить за каких-то три дня. Я попрошу перевести вознаграждение на твой счет. Ты оплатишь наши расходы, а остальное возьмешь себе.

— А дьявольские коты?

— При чем здесь коты?

— Хорошие охотничьи трофеи всегда в цене.

— Они твои.

Синий еще мгновение смотрел на Найтхаука, потом убрал лазер.

— Договорились. Выпейте еще по «Пыльной шлюхе»… за счет заведения.

— Ты очень щедр, Синий. — Киношита знаком предложил Найтхауку отойти от стойки и вернуться к столику.

Молодой человек бросил на прилавок монету.

— Я могу заплатить за свой коктейль. — В голосе его звучала ребяческая гордость.

— Молодец, Джефф, — похвалил его Киношита. — Парни эти — тертые калачи, убить их было не так-то просто. Ты же затратил минимум усилий. Они мертвы, а на тебе ни царапины.

— И что?

Киношита улыбнулся.

— Ты сдал выпускной экзамен. За это мы и выпьем по «Пыльной шлюхе». Потом вернемся в шале, а утром ты улетишь на Солио II. Сюда ты вошел клоном, потенциал которого обещал многое. — Он поднял стакан, салютуя молодому человеку. — Теперь ты мужчина, и получше многих.

— Так было всегда.

— Я знаю, но…

— Ничего вы не знаете, — сердито ответил Найтхаук. — Вы думаете, я создан в лаборатории, чтобы убить кого-то на Солио.

— Так оно и есть, Джефф. Мы никогда не скрывали этого.

— Я сам решу, для чего я создан, — тихо ответил Найтхаук. — Я — человек, такой же, как вы. — Он посмотрел на Киношиту. И в его взгляде тот не увидел ничего хорошего. — Никогда не забывайте об этом.

Что ж, теперь понятно, что вывело из себя его молодого спутника.

— Вы видели, как я сделал этих двоих, — Найтхаук указал на трупы, одним глотком осушил свой стакан. — Я чувствую, мне может понравиться убивать.

Он поднялся и, выйдя из «Синего шестипала», зашагал к своему шале.

Киношита задумчиво смотрел ему вслед.

Да, ты — Вдоводел, и этого у тебя не отнимешь. Тебе надо было попробовать вкус крови. На губах Киношиты заиграла довольная улыбка. Пожалуй, наше поручение тебе вполне по силам.

Солио II не могла произвести впечатления на молодого человека, родившегося два месяца назад на Делуросе VIII и вскормленного воспоминаниями о великолепных мирах, на которых он никогда не был. Население Солио только-только перевалило за миллион, восемьсот тысяч — люди, остальные — инопланетяне.

Специализировалась Солио II на торговле, а по существу служила перевалочной базой, связывавшей горнодобывающие и сельскохозяйственные миры Внутреннего Пограничья с потребителями Олигархии. Солио II называли Хлебной корзиной тысячи миров, хотя точнее следовало назвать ее супермаркетом, и не тысячи, а трехсот планет, с которыми Солио вела торговлю. Но и эта цифра впечатляла.

Последние пятьдесят лет правили на Солио исключительно диктаторы. Последний из них, Уинслоу Трилейн, занимал главный кабинет планеты восемь лет, пока его не убили. Собственно, за полстолетия четыре губернатора Солио погибли от руки убийц: традиция выхода на пенсию высшего должностного лица на этой планете пока не приживалась.

Эрнандес поднялся из-за стола, как только молодой человек вошел в кабинет. Высокий, поджарый, с густыми черными волосами, тонким носом, узким подбородком, темно-карими глазами. Грудь его украшала полоска медалей, хотя Солио II никогда ни, с кем не воевала. На столе лежала стопка документов, ожидающих подписи, тут же стоял и компьютер, с помощью которого подписанные документы в мгновение ока поступили бы в соответствующие учреждения и подразделения.

А в остальном кабинет скорее напоминал гостиную. Идеальная чистота, безупречный порядок, на стенах со вкусом подобранные картины, голограммы. Найтхаук решил, что любая пылинка считается здесь злейшим врагом.

— Добро пожаловать, мистер Найтхаук, — сердечно приветствовал его хозяин кабинета. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

— Пожалуй, позже.

— Сигару? Мы импортируем их с Альдебарана XII.

Найтхаук покачал головой.

— Нет, благодарю.

— Должен признать, мне даже не верится, что я разговариваю с самим Вдоводелом, — в голосе Эрнандеса слышались нотки искреннего восхищения. — В детстве вы были одним из моих героев. Думаю, я прочитал все, что о вас когда-либо написали. Собственно говоря, — ослепительная улыбка, — именно вы определили мой выбор профессии, а следовательно, и всю жизнь.