Майк Резник: Вдоводел

Киношита вывел вездеход к Пондоро, роскошной крепости-курорту в глубинах буша, где усталые богатые охотники могли отдохнуть и расслабиться, вкушая все блага цивилизации. К их услугам предлагались ресторан, таверна, лазарет, магазин, торгующий картами, таксидермист с великолепно оборудованной лабораторией и сотня шале, в которых хватало места для четырехсот охотников. Таких комплексов на планете, поверхность которой вдвое превосходила земную, было лишь три. В Пондоро, Карберте и Селусе одновременно могли отдыхать и охотиться полторы тысячи охотников. И число одновременно действующих лицензий никогда не превышало этого предела.

Прибыв в Пондоро, Найтхаук и Киношита сгрузили туши дьявольских котов в лаборатории таксидермиста и разошлись по своим шале, чтобы помыться, побриться и переодеться к ужину. Пища для охотников готовилась из дичи, доставленной с других планет, потому что по какой-то непонятной причине мясо местных животных отторгалось человеческим организмом.

Приведя себя в порядок, Найтхаук и Киношита встретились в «Синем шестипале», таверне, где хозяйничал синекожий человек-мутант. Левая его рука заканчивалась бесформенной культей, зато правая — шестью длинными, многофаланговыми, извивающимися как змеи пальцами. Последние тридцать лет он был живой достопримечательностью Карамаджо и, по слухам, ни разу не покидал планету.

Сам Синий не охотился, но прекрасно знал, что нужно на Карамаджо посетителям его таверны и каковы их вкусы. Поэтому стены украшали головы дьявольских котов, огненных ящериц, боевых танков, серебряношкурых и еще десятка экзотических животных, в изобилии населяющих местный буш. В результате таверна выглядела как гостиная старинного охотничьего домика, а не бар пятьдесят второго столетия галактической эры.

На стойке в огромной клетке сидела сине-красно-золотистая говорящая сова. Посетителям разрешалось ее кормить, сие даже приветствовалось, так что под рукой всегда имелись живые ящерицы. За клеткой, на дисплее компьютера, высвечивался текущий обменный курс самых разных валют, включая талеры Марии-Терезии и фунты Дальнего Лондона.

Одну стену занимали голографические экраны, на которые вынесенные в буш мониторы передавали изображения попавших в поле зрения телекамер животных и их координаты. Несколько охотников, мужчин и женщин, имеющих однодневную лицензию, не отрывали от этих экранов глаз. Как только на одном из них появлялась интересующая их добыча, они торопливо покидали таверну. Связка белый охотник — туземный проводник осталась в далеком прошлом. Вездеходы сами выводили стрелка на цель.

Когда Найтхаук и Киношита подошли к столику, последний сразу передвинул стулья. На один сел сам, на второй указал Найтхауку.

— Вы всегда передвигаете стулья? — полюбопытствовал Найтхаук.

— Никогда не садись спиной к двери или к окну, — последовал ответ.

— Но у меня еще нет врагов.

— У тебя нет и друзей. Там, куда ты летишь, это важнее.

Инопланетянин-официант, гуманоид, говорящий на терранском с сильным акцентом, поспешил к столику, спросил, что они будут пить.

— Пару «Пыльных шлюх», — ответил Киношита. Официант, почтительно поклонившись, отбыл.

— «Пыльных шлюх»? — переспросил Найтхаук.

— Тебе понравится, — заверил его Киношита. Найтхаук пожал плечами и огляделся.

— Интересное местечко. Словно попал в охотничий домик.

Киношита кивнул.

— Такая же таверна есть на Последнем Шансе.

Найтхаук с сомнением посмотрел на него.

— Скорее, на Биндере X.

Киношита улыбнулся.

— Ты, разумеется, прав. Я ошибся. Что ж, твоя память, или память, которую тебе дали, функционирует, как должно, несчастный ты бедняга.

Инопланетянин принес полные стаканы. Найтхаук подозрительно оглядел их.

— Коктейль что надо, — покивал Киношита.

— Цвет-то зеленый.

— Поверь мне на слово, Джефф. Тебе понравится.

Найтхаук взял стакан и осторожно пригубил.

— Корица. Бориллианский ром. И что-то еще, точно сказать не могу.

— Вино из фрукта, который выращивают на Новой Кении. Не апельсин, не мандарин, но тоже из семейства цитрусовых, разумеется, инопланетных.

— Вкусно. — Найтхаук вновь отпил из стакана. — Мне нравится.

Естественно, нравится. Настоящий Вдоводел ничего другого не знал.

Найтхаук допил коктейль, посмотрел на своего спутника.

— Завтра снова на охоту?

— Вряд ли. Мы хотели посмотреть, как ты управляешься с оружием после месяца тренировок. Вот и посмотрели.