Константин Стригунов - Начало Игры

— Быстро уходим! — прошипел Егоров и спросил лейтенанта, который также наблюдал за непрошенными гостями. — Ворон твои соображения?

— Вроде похоже на «Блэк Хоук», но… что-то в нем было необычно. — Быстро ответил Ворон, поравнявшись со своим командиром.

— Я тоже заметил. Видел уплощенные обводы?

— Да. Необычная форма, вроде как сглаживает весь силуэт. И хвост… я много насмотрелся на этот тип вертолетов в Иране и хорошо знаю их форму, но этот другой.

— Плюс очень низкий шум. Мы услышали их всего за полтора-два километра до приближения к нам.

— Значит, америкосы?

— Они самые. Только эти вертолеты не просто «Блэк Хоуки», а их стелс-версии, что означает одно: к нам пожаловали гости из командования специальных операций США, поскольку такие игрушки используют только они.

«Противник впервые столь явно вступил в игру, — подумал Егоров, — значит, теперь ход за ним»

Приход в себя нельзя было назвать приятным или чем-то хоть отдаленно напоминавшим то состояние, которое обычно называю нормальным. Еще до того как глаза смогли сфокусироваться на каком-либо предмете, а весь мир предстал в мутной пелене, Меткий почувствовал, что лежит без шлема. Раздался стон, точнее его подобие, ибо звук из его горла не поддавался классификации и тут же где-то сбоку знакомый голос произнес:

— Лежи спокойно. Здесь радиационный фон в норме, а склоны оврага защищают нас от ветра с радиоактивными частицами, так что тебе не повредит относительно свежий воздух.

«Сумрак?» — подумал Меткий.

Он моргнул пару раз глазами и окружающее пространство стало приобретать все более четкие очертания, пока, наконец, взор не отчистился от остатков помутнения. Присев рядом, на него смотрел Сумрак, во взгляде которого тревога теперь перешла в удовлетворение от того, что еще один сталкер из его отряда жив и на первый взгляд находится в порядке.

— Как голова? — осведомился командир, внимательно разглядывая лицо Меткого.

— Да вроде… ничего, — процедил тот в ответ и скривился в гримасе боли: — Бок… похоже задел.

— Сейчас выясним. Давай-ка, перевернись.

Спецкостюм пришлось снять, что при иных обстоятельствах у бывалых ходоков вызвало б долговременный шок, однако в данных условиях необходимость вынудила пойти на такой шаг.

— Мастиф, поди сюда, — позвал командир ветерана, который в отряде выполнял еще и функцию медика.

Оглядев правый бок Меткого, он поинтересовался у того, нет ли у него болей в области удара и не усиливается ли она во время вдоха или при перемене положения тела, на что получил отрицательный ответ.

— Видимо, перелома нет, зато ушиб сильный, вон какая гематома появилась, — констатировал ветеран. Повернув голову. Меткий увидел, как огромное фиолетовое пятно кровоподтека выпячивалось на боку, давая понять насколько сильным был удар при падении. Мастиф дал какую-то мазь, которую сталкер осторожно втирал, дабы не вызвать болевых ощущений. Осмотрев более внимательно всех вокруг, Меткий заметил, что говорили только они с Мастифом, но остальные не произносили ни слова, будто не хотели сорваться из-за последних событий. Знакомая для него ситуация; ведь если сейчас начнешь устраивать разборки, кто и в чем виноват, тем более виновного на самом деле и вовсе не было — Зона же, в ней всякое может случиться, — то проведение рейда будет поставлено под угрозу. Такой исход никому не был нужен: для большинства слишком много поставлено на карту и провалить такую ходку означало бы лишиться средств к существованию. Конкуренция не терпит слабаков, не готовых к быстро меняющимся правилам игры и если не найдешь способ их принять да побыстрей, то дальнейших вариантов немного. Первый, стать падальщиком, не способным себе заработать на кусок хлеба и побирающимся на базе. Правда, чаще всего таких деклассированных элементов в сталкерской среде главенствующая группировка просто выгоняла и тогда либо сдохнуть в Зоне, либо пойти по пути номер два — присоединиться к ренегатам или местным бандформированиям. В последние набирались именно такие отчаявшиеся бродяги, которые в поисках хабара и от неспособности добыть его самостоятельно становились особенно жестокими и безжалостными по отношению к своим бывшим братьям по сталкерскому ремеслу. Вот почему крупные рейды оказывали куда б о льшее влияние на дальнейшую судьбу отдельно взятого человека, чем могло показаться на первый взгляд.

Незаметно сзади подошел Сумрак, улучив момент, когда все активно занимались проверкой оружия и снаряжения. Как бы начиная издалека, он произнес: