Константин Стригунов: Начало Игры

Егоров дал команду к броску. Вырвав чеку, три гранаты синхронно полетели внутрь глубоких нор и тут же за ними последовала еще тройка. Конструкция боеприпаса проектировалась таким образом, чтобы запал не сразу поджигал заряд и бойцы имели семь секунд для укрытия от действия газа.

«Уходим» — Егоров показал в направлении кабины пилотов и регистрирующих приборов. Сигнал с сейсмодатчиков не шёл, что являлось хорошим знаком и подземные твари не отреагировали на падение гранат. Сам же VR-газ, находясь в своем боевом состоянии в виде аэрозоля, был тяжелее воздуха и, естественно, не поднимался, а опускался все глубже под землю, заполняя каждый проход, сделанный некогда новым видом существ. Любое живое существо, вступавшее в контакт с этим венцом военной химии, погибало при микроскопической дозе, полученной через дыхательные пути или кожно-резорбтивным воздействием.

На общей частоте раздался один тоновый сигнал, означавший окончание процедуры использования вытравки существ и разрешение минировать те обломки самолета, где имелась вся техника и аппаратура для регистрации полей. Через десять минут Ворон вместе с Шорохом и Гунном пришли минировать хвостовую часть самолета, где кроме основного самописца по идее находились еще два запасных, которые аналогичным образом подлежали уничтожению. Одновременно с ними хвост осматривали Фауст и Барс, стараясь вести поиск максимально оперативно, чему помогал встроенный в самописец радиомаяк. Шума пришлось избегать всеми способами, осторожно откладывая в сторону куски железа и прочего хлама, в который превратилась эта часть самолета. Старший лейтенант Леонид Сысоев, любивший на досуге читать Гёте, в следствие чего прозванный Фаустом, осматривал обломки задней части самолета, определяя по пеленгу сигнала с радиомаяка его точное расположение, однако среди груды развороченного металла и композитных элементов найти бортовой самописец оказалось весьма не просто. Кучи искореженных листов обшивки беспорядочно навалились и смешались в одной безобразной массе, тем самым препятствовали поиску приборов. И все же спустя четверть часа под целой горой обломков, частично сдавленных, а частично оплавленных под действием высоких температур, показалась заветная ярко-оранжевая сфера бортового самописца.

«Нашелся» — радостно подумал Фауст.

Отложив в сторону мусор, он буквально выкопал прибор из-под обломков и аккуратно вытащил. На корпусе сферы большими буквами красовалась надпись:

АВАРИЙНЫЙ РЕГИСТРАТОР — НЕ ВСКРЫВАТЬ!

Визуальный осмотр не выявил каких-нибудь серьезных повреждений, что бывает нечасто и старший сержант подумал о том, как пришлось бы его доставать, упади он в реке Припять. Когда сферу вытащили наружу, то предварительно положили ее в специальный рюкзак из влаго и термостойкой ткани. Фауст передал его стоящему недалеко Барсу, который периодически сканировал окружающее пространство доплеровским локатором. Настала очередь найти звуковой регистратор, чтобы при дешифровке аналитики могли узнать, о чем говорили пилоты и операторы «Небесного взора» в последние минуты своей жизни. Черт возьми, это, наверное, ужасно так погибнуть, подумал Фауст, в глубине души недолюбливавший полеты, хоть и всячески это скрывал. Поиск довольно быстро привел к регистратору, который внешне практически ничем не отличался от бортового самописца. Отодвинув целую кипу обломков и развороченных кусков мусора, старший сержант извлёк прибор, аналогично осмотрев его на предмет наличия серьезных повреждений. Однако и на сей раз аппаратура оказалась относительно цела и даже вмятины, образованные на корпусе регистратора не вызвали у старшего сержанта каких-либо опасений. Само собой, на вскидку сложно сказать, сумеют ли специалисты восстановить звукозапись, но порой и оценка внешнего состояния аппаратуры могла дать определенные выводы. Тем временем Ворон с остальными минёрами последовал за Егоровым к другой части самолета, чтобы и там установить заряды. Сам же командир успел вместе с Князем и Арабом провести заброс гранат в норы существ. Этим они в значительной степени облегчили задачу подгруппам минирования и поиска аппаратуры, ведь исключить толчки при закладывании мин и откапывании самописца из-под обломков пятью бойцами практически нереально, а значит, подстраховка в виде подарка VR-газа для тварей была весьма нелишней. Тем временем Фауст и Барс, уложив приборы в рюкзаки, забрали сейсмодатчик и отправились к точке сбора вторым путем. Ворон заложил несколько последних мин с активацией в них таймера в самом сердце изувеченного корпуса самолета и после их подрыва даже наиболее продвинутая экспертная группа в мире не сможет восстановить секретное оборудование методом обратного проектирования.