Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

– Угрожаешь? Я уже не раз говорил – в верхних мирах меня убить невозможно. Разве что от тупых разговоров с тобой я сам решу наложить на себя руки.

– Поспеши, Зузлоз, пентаграмма тускнеет, у тебя осталось всего четверть часа.

– Если опять соврал, я тебя во мрак по частям перетащу и там склею.

«О ком он говорит? Неужели?.. Вот гад!» – Вероника наконец поняла все.

Она рванула обратно. Точнее, посеменила, насколько позволяли браслеты и цепи.

– А ведь здесь действительно кто-то есть! – Теперь голос донесся сверху.

Кандалы не позволяли пленнице быстро передвигать ноги, добравшись до тоннеля, она начала прыгать.

– Так это и есть грозный противник?! – раздалось сзади.

Невидимая сила развернула Таркову и заставила посмотреть в глаза опасности. Стена голубого огня стремительно догоняла беглянку.

«Все!» – В тот миг она совершенно забыла о зеркальном взгляде.

– А-а-а!!! – ужасающий вопль оглушил Веронику, а под ногами задрожала земля.

Девушка застыла на месте. Фигуру человека с цилиндром на голове объяло синее пламя. Единственное, что успела разглядеть Вероника, – абсолютно черные пятна вместо глаз. Они двумя углями продолжали висеть в воздухе даже после того, как тело осыпалось пеплом. Пленница моргнула, и лишь после этого кошмарное видение исчезло.

– Излишняя самоуверенность – прямой путь к могиле, Зузлоз, – произнес над прахом курмистр, затем посмотрел на синеглазку. – Долго же ты сюда добиралась. Мы уже устали развлекать опасного гостя разговорами, тебя дожидаясь.

– Нарл, я убью тебя!

– Кто кого – вопрос спорный. Тем более что после этого небольшого фейерверка надобность в тебе значительно уменьшилась. Так что делай выводы на будущее, красавица. А сейчас пошли домой. – Правитель с некоторой опаской взглянул на кучку пепла.

– Не пойду! А выводы могу сделать прямо здесь и сейчас. Давай ты меня тут и прикончишь. Какой смысл влачить жалкое существование и ходить лишь туда, куда потащат за веревочку? Чем такая жизнь, лучше уж сразу… Смелее! Один удар кинжалом – и конец всем моим проблемам.

– Что-то ты сегодня совсем распоясалась. Вздумала нам приказы отдавать?! Здесь командуем мы, и только мы! И выполнять твои пожелания, синеглазка, не собираемся!

– А если не будешь, то нечего и грозиться. Все, точнее, почти все вы, мужики, одинаковы. На словах герои, а копнешь глубже… – Вероника поймала себя на мысли, что заговорила как Злавадская. – В общем, шел бы ты полем и лесом, пока я тебя вот этими цепями не придушила.

«Когда же научусь сдерживаться? Этот гад с легкостью вгоняет меня в ярость, а я и рада стараться!»

– Ты нас со всеми не равняй, девка. Мы пробили себе дорогу к вершине власти своим умом и усердием. И на нашем пути такие силы стояли, что тебе и в самом страшном кошмаре не приснится. Да, мы обязательно убьем тебя, но тогда, когда этого захочется нам.

– Не у всех бывает то самое «потом».

– Успокойся, рабыня, у нас проколов не случается. Как тебе задумка с оброненным ключом и застрявшим в дверном проеме орешке? Понравилась? И заметь, ты, даже не подозревая, выполнила все, что нам требовалось. И так будет всегда!

– Ты в этом уверен?

– Нет ни малейшего сомнения. Наш ум, сила и власть сломают твою строптивость в любой момент. Стоит лишь сильно захотеть.

– Ой ли? – покачала головой синеглазка. – Как ты там сказал? Излишняя самоуверенность – прямой путь к могиле? Как бы тебе, до того как я сломаюсь, не закончить свое жалкое существование подобно Зулзозу. Он тоже считал себя всемогущим.

Курмистр приблизился, вырвал из рук Вероники поводок и дернул, причинив девушке нестерпимую боль.

– Обещаю: ты отправишься к духам задолго до моей смерти. – Нарл настолько вышел из себя, что заговорил о себе в единственном числе впервые.

– Ой! – вскрикнула Таркова, но не от боли, хотя шипы металлического пояса прорезали кожу в нескольких местах.

Вероника снова увидела два черных глаза за спиной тюремщика. Почти сразу раздался голос:

– Разочарую тебя, Нарл. Ты отправишься к духам гораздо раньше этой чужестранки.

Курмистр оглянулся. Когда он снова повернулся к Веронике, лицо малорослика было мертвенно-бледным.

– А ну топай отсюда, идиотка! Говорил же – уходим! Из-за тебя мы попали под посмертное проклятие крамгена.

Судя по разительным переменам в облике правителя, у него не возникло ни малейших сомнений в том, что слова убитого Зузлоза сбудутся.

– Значит, я действительно не зря сюда заходила.