Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

– Не может быть! – почти одновременно воскликнули подруги.

– Кто-то желает со мной поспорить? – нахохлился парень. – Хочешь – сама его испытай, – предложил кархун Мадлене.

– Лучше это сделать не ей, – возразила Таркова. – От меня магия отскакивает, следовательно, эксперимент будет наиболее достоверным. Или я неправа?

– Да мне без разницы, кто будет опробовать устройство. Предлагаю поступить так. Вероника, ты будешь шпионом и установишь микрофон на Мадлену. Она выйдет в другую комнату и чего-нибудь скажет вслух. Договорились?

– Посмотрим, – ответила синеглазка. – Ты показывай, что за устройство и как им пользоваться.

– Пожалуйста. Вот это некогда было тризвонгом, – Тич вытащил из внутреннего кармана нечто вроде заколки. На слегка искривленной игле находились три блестящих комочка. Он три раза щелкнул языком, и комочки ожили. – Теперь глядите очень внимательно.

Насекомые резко поднялись вверх, затем один из них сел на мочку уха привратника, второй на вытянутый указательный палец. Последний продолжал висеть в воздухе.

– Чтобы дать задание, нужно поднести этого друга ко рту и дунуть в сторону того человека, который представляет интерес. С помощью магии я, конечно, управляю микрофоном по-другому, но можно и так. – Он дунул на комара и тот, расправив крылья, вспорхнул и приземлился на плечо Злавадской. – При необходимости устройство легко вернуть в исходное положение.

Волшебник снова трижды щелкнул языком, и насекомые поспешили вернуться на иглу, где сразу же превратились в блестящие комочки. Тич протянул заколку Веронике:

– Приступайте, девушка. Мое устройство слушается того, на ком установлено.

Синеглазка внимательно исследовала неброское украшение и приколола его на грудь. Затем посмотрела по сторонам. Звуки шагов, доносящиеся от окна, привлекли ее внимание. Таркова заметила Дренга. Избранный на миг оглянулся, окинул недобрым взглядом особняк вождя и прибавил ходу. Жертва для эксперимента была найдена, в комнате прозвучали три щелчка.

– Ну и типа ты выбрала для испытания. – К окну подошла Мадлена. – Церзол говорил, он самый коварный.

– Я точно знаю, что он волшебник. Опять же надо посмотреть, догонит ли его комар. Тич, на каком расстоянии действует твое устройство?

– Точно не знаю, не проверял.

– Вот заодно и выясним.

– Каким образом? Ты знаешь, где он живет?

– Нет, но нам ничего не мешает выяснить это у Церзола.

– Но ты хоть что-нибудь слышишь?

– Ага, звуки шагов, вот кто-то поздоровался с Дренгом, а тот не ответил, грубиян.

– Ну что, убедились? – Привратник выглядел весьма довольным собой.

– Погоди-погоди. Пока мужик сам не заговорит, испытания не пройдены. Мало ли какие звуки твое насекомое способно издавать самостоятельно.

– Чем я заслужил ваше недоверие, о синеокая? – патетично высказался чародей.

– Не отвлекай. Видишь, я работаю, – отмахнулась Таркова.

– Тич, но как оно работает? На каком принципе? – попыталась выяснить журналистка.

– В основе лежит созидательная магия мысли и вибрации голоса, которые хорошо воспринимаются пластинками крыльев насекомого. Крылышки вибрируют, и их видит второе насекомое, преобразуя колебательные движения в соответствующие волны. В данном случае визуальный контакт обеспечивает надежность устройства от помех практически любых магических барьеров. Тризвонг будет работать даже в темноте. Лишь густой туман может помешать передаче. К тому же мне удалось запаковать малый источник энергии в непроницаемую оболочку, не позволяющую выявить чары. Создать дистанционного посредника между приемником и передатчиком… – Тич увлекся, описывая любимое детище, а потом вдруг осекся. – Есть там еще ряд тонкостей, но я не хотел бы, чтобы ты их записывала.

Злавадская неохотно спрятала блокнот.

– Извини, профессиональные инстинкты срабатывают. Ты не хочешь, чтобы местные знали?

– Зачем им? Особенно сейчас. Тут, сказывают, гражданская война начинается.

– О! – произнесла Вероника. – Наконец-то голос прорезался!

– Тогда выключай, нечего чужие разговоры подслушивать.

– Минутку, – Таркова резко изменилась в лице.

– Что там? – взволнованно спросила журналистка.

– Не мешай, потом расскажу, – синеглазка затаила дыхание.

Она стала свидетелем очень странной беседы, которая заинтересовала девушку с первых слов.

– Вызвать Вирлена на поединок трех кинжалов не составило никакого труда. Он, можно сказать, сам напросился, ни один из старейшин не заподозрит, что я это сделал умышленно. Но ты знаешь, метательным ножом он владеет очень ловко. Его бросок там, в кабинете, заставил меня пожалеть о вызове.