Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

«Так. Окропить хвосты кровью, – Змеиный король вытащил из сапога кинжал с черной жемчужиной, сделал надрез. – Теперь произнести клятву».

Присяга состояла из двух предложений, которые он произнес, стоя перед вазой на коленях. Затем следовало попросить о помощи. Заканчивая прошение, Андрей почувствовал резкий жар со спины. Парень вскочил и развернулся.

Шар, увеличившийся уже вдвое, тянул свои протуберанцы к очередной жертве. Теперь Фетров остался один на один с монстром, аппетиты которого, несмотря на поглощение двух волшебников, ничуть не уменьшились.

«А чтоб ты подавился!» – подумал фокусник, плотно зажмурив глаза.

Огненная тварь вдруг застыла. Буквально в метре от цели языки пламени натыкались на невидимую преграду и гасли. Шар постарался сократить расстояние, увеличил количество протуберанцев, но схватить человека ему не удавалось. Мало того, пожиратель ощутил, что не может зависнуть над черным постаментом. Какая-то сила сразу начинала тянуть его к земле.

Все равно это мало спасало фокусника. Жар, исходивший от твари, обжигал нестерпимо. Фетрову показалось, что он сам уже дымится. А ведь до тех пор пока королевы не отзовутся, вопрошавший не имел права уходить с алтаря, иначе процедуру вызова придется повторять.

Отлитые из золота змеи располагались на гранитной плите размером примерно три на три метра. Парень встал на самый край, но и там жарило, как от кузнечного горна, а помощь все не шла.

«Может, меня не услышали? – Мысль заставила содрогнуться. – И, как назло, под рукой ни одного сюрприза! – Он с грустью вспомнил об арсенале иллюзиониста, который закончился несколько дней назад. – Хотя чем бы он тут мог помочь? Меня бы сейчас водичкой окатить раз пять».

Спасая от жары руки, Андрей спрятал их в карманы куртки и нащупал переданный Дихроном камушек. «Чем Кардыбл не шутит?» – перефразировал он земную поговорку и швырнул поглотитель магии в центр огненного шара. Попал. По крайней мере, Фетрову почудилось, что его высокотемпературный противник поперхнулся. Протуберанцы сразу уменьшились в размерах, а на поверхности колобка начала образовываться твердая корка. Шар рухнул на пол и покатился назад.

– Подавился?! – не удержавшись, выкрикнул человек. – Будешь знать, как со мной связываться!

Увы, передышка оказалась временной. Враг собрался с силами и за несколько секунд расплавил оболочку, но как раз этих секунд хватило для долгожданного пробуждения королев.

Сначала фокусник подумал, что металл, из которого были отлиты фигуры алтаря, начал плавиться. Парень ошибся: гюрзы просто ожили и втроем поползли на грозного противника. Четвертая осталась рядом с вождем сумеречников.

Помощь, которую он так ждал, все-таки пришла. Разгоряченный до предела Фетров только теперь смог вздохнуть полной грудью. Очень хотелось расслабиться, прилечь куда-нибудь, лучше – в прохладный бассейн, но иллюзионист понимал, что сражение еще не окончено. Он позволил себе опуститься на гранитную плиту, с удивлением обнаружив, что постамент совершенно холодный.

– Поглядим, какую песню ты сейчас запоешь! – вслух произнес парень.

Нервное напряжение последних минут отошло на второй план, и организм тут же напомнил о своем плачевном состоянии. Бешено колотилось сердце, в висках поселилась тупая боль, ломило затылок, с удвоенной силой заныла полученная в храме летающих кинжалов рана. Человек не ощущал этого, пока двигался к цели. Теперь же…

Как считал Андрей, свою роль в схватке он отыграл полностью, и ему осталось лишь наблюдать за окончанием боя уже в качестве зрителя. Три золотые змеи должны справиться с одним шариком. Тем более у них в резерве имелась еще одна боевая единица, если не считать самого Фетрова.

Между тем огненное существо не прекратило агрессивных наскоков. Ни боевой настрой врагов, ни их количество, похоже, для него не имели значения. Шар вдруг расцвел кроваво-красным маком, накрыв ближайшую из королев своими лепестками. На ее голове возник огромный нераскрывшийся бутон.

От одной мысли, какая сейчас температура внутри цветка, Андрею стало трудно дышать. Однако увенчанную цветочной короной нисколько не шокировала столь наглая выходка. Гюрза за пару секунд вырастила новую голову на другом конце тела, а бутоном принялась лупить по шару. Несколько ударов он сумел выдержать, а затем раздался звонкий щелчок, и шарик разлетелся на сотни мелких огненных частиц. При попадании на мебель они воспламеняли дерево и тканую обивку, и вскоре в комнате появились десятки языков пламени.