Алексей Оверчук - Блуждающие огни

— Стойте! — вскричал я, пока они не отправили меня в новый полет. — Вспомнил я вашего ходока! Но, признаться, не воспринял его всерьез.

— Как же все-таки до этих торговцев хреново доходит, — пожаловался бандит своему корешу. — И как ты только торговать ухитряешься с такой слабой памятью?

Я скорчил жалостливую рожу: мол, сам ужасно огорчен своим тупоумием.

— Деньги небось считать умеет! — откликнулся второй бандит. — Так будем платить или будем умирать?

Этот парень — настоящий демократ, подумал я. Всегда оставляет людям право выбора. У каждого, конечно, свои пристрастия. Но когда вопрос ставится именно так, я всегда предпочитаю платить.

— Буду платить, — замямлил я. — Но у меня сейчас с деньгами туго. Я только начал торговлю. Павильон еще и трех дней не работает.

— Это твои проблемы. Объяснюсь, в чем дело.

Газетчикам всего мира хорошо известно, что летом тиражи катастрофически падают. Подписчики предпочитают ковыряться на дачных огородах, копают картошку, заготавливают на зиму соленья или совершают набеги на заграничные пляжи. Чтобы хоть как-то подогреть публику, редакторы прибегают ко всяким ухищрениям. От которых в первую очередь страдают журналисты. В данном случае — я.

Мой редактор придумал такой ход: я должен открыть торговую точку и месяц поработать частным предпринимателем. Милиция, пожарные, санэпиднадзор и прочие начнут вышибать из моей прибыли свою долю денег. Я же все это буду тихонько записывать и к концу месяца разоблачу всех подчистую в своих статьях. Но с чиновниками иметь дело — это одно. А попасть в лапы к бандитам — совсем другое. Вот на такой случай я и завел себе секретную кнопочку.

— Гони деньги, мразь! — снова потребовал бандит.

Со звоном выскочил ящик кассы, и я передал ему дневную выручку.

— Мало.

— Честное слово, — проговорил я срывающимся голосом. — Все, что сегодня наторговал. Больше у меня нет.

— Не врешь, тварь?

— Вот те крест! — я осенил себя.

Бандиты заржали.

— Смотри, через три дня еще приедем. Чтобы приготовил положенный оброк. Делиться надо, как говорят в правительстве.

И они снова мерзко захохотали.

Улица встретила бандитов недружелюбно. Прямо на выходе из павильона они получили прикладом по голове.

Я вывалился на улицу и присел на ступеньки магазина. Бандиты распластались на асфальте, раскинув руки, словно пытались обнять земной шар. Над ними уже работала группа захвата.

— Где вас носило?! — заорал я на капитана.

— Полегче-полегче! Мы просто улицы перепутали. Это они тебя так?

— А вы что, видите у меня крылья? С чего бы это я толстой мухой стал летать по павильону?

— Ну-ну, — милицейский товарищески похлопал меня по плечу. — Все уже позади.

— Ага. А летать я так и не научился. Меня чуть не порешили, на фиг! — я достал носовой платок и стал вытирать кровь с разбитого лица.

— Зато будет о чем в репортаже написать, — он подмигнул.

— Так это ты, сучонок, ментов вызвал? — осенило бандита. — Кранты тебе! Гадом буду, мы тебя из-под земли достанем!

Ботинок ОМОНовца перекрыл фонтан проклятий.

Мы с капитаном отошли в сторонку.

— Как думаете, они серьезно насчет расправы? — спросил я.

— Да не боись! Это он так, для понта. Для поддержания разговора, так сказать.

— Ну да, — хмыкнул я. — Только жить все равно охота.

— Да ладно, не станет он трогать журналиста. Чё ему, делать больше не фиг?

— А откуда вы узнали, что я на самом деле журналист, а не предприниматель?

— Работа у нас такая — все знать.

— Вы бы лучше расположение улиц выучили, — поддел я, — а не за людьми шпионили.

После необходимых протокольно-бумажных формальностей бандитов кинули в воронок, а я поплелся домой. В душе бегала серой мышкой с тревожным колокольчиком едкая мыслишка. Редакторская затея с предпринимательством провалилась, так толком и не начавшись. Жизнь подстроила подвох. Лицо разбито, товар вдребезги, материала для статьи никакого, а виноватым сделают меня.

— Гражданин, в больнице надо кровью капать, а тут вам метро! — догнал меня недовольный голос дежурной.

Но я уже ступил на эскалатор и не ответил. Только покрепче прижал платок к лицу.

А вообще капитан ошибался. Бандиты не простили мне своего пленения.

К одному моему приятелю Судьба всегда приходит по утрам в облике соседа по лестничной площадке: в драных трениках с отвислыми коленками, в сандалиях на босу ногу и с полной авоськой пива.