Анастасия Кашен-Баженова: История миров: Блуждающие огни (СИ)

Аня-Айн.

Сектор В-253 Нового города.

Сомневаюсь, что кто-то кто встречал этот Новый год бездарнее, чем я.

Отбивая зубами прерывистый ритм, я стояла на заснеженной платформе пригородной зоны сектора В-253. В зоне, в которой никому и никогда не придет в голову проводить праздники. Только если ты не беден, как я, если не сирота и твои друзья не в том же положении. С таким раскладом арендованный домик на отшибе цивилизации казался почти так же соблазнителен, как и лыжный курорт в горах.

За обледенелым бетонным забором простиралось поле. На горизонте угадывались черные треугольники крыш и трубы заводов, тяжко выдыхающих в зимнее небо болезненно-сизые облака пара. Ветер сметал с крыш сухой снег серебристыми веерами колких снежинок, и они тихо оседали на черные пути.

Легкое пальто, совсем бесполезное в эту пору, ничуть не грело. Я топталась на месте, подпрыгивала, но все равно мерзла. Вернуться бы обратно к ребятам, отпраздновать с ними, не заболеть в самом начале нового года — вот это решение умного человека! Но меня понесло в общежитие. Дом показался не таким уютным, как хотелось, Макс начал распускать руки, да и на следующий день на работу в ночную смену… В общем, теперь я тут.

До ближайшей электрички сорок минут, до боя курантов — тридцать. На улице, тем временем, минус двадцать пять.

А через два часа я услышу самый удивительный в моей жизни голос. Я буду не раз думать о том, что голос этот ничто иное, как уловка, подобная зову сирен или блуждающим огням, что, завораживая, увлекают в омут. С этим голосом мне суждено повзрослеть, умереть и возродиться. Впрочем, в точном порядке этих событий я не уверена.

Но сейчас я ждала электричку и пыталась справиться с тревогой. Оправданной ли? Ведь я была одна в ночи на платформе. С другой стороны, меня, волчонка-одиночку по жизни, это никогда не пугало. Я выдохнула, в сотый раз посмотрела на часы. Лицо кололо холодом, щеки немели, а ноги постепенно теряли всякую чувствительность. Начала ходить по платформе туда и обратно, потом снова туда и снова обратно, пока за билетными кассами не мигнуло оранжевым окошко — открылся ларек. Вот так везение!

Через пару минут я грела ладони о пластиковый стаканчик с горячим чаем. Обжигала губы и язык, стараясь быстрее распространить тепло в замерзшем теле. На платформе появился еще один человек, мужчина — он курил у стенда с расписанием. Пелена снега скрывала его, словно матовое стекло, и виднелся только черный силуэт в широком капюшоне с яркой точкой зажженной сигареты в руке.

Электричка пришла вовремя, то есть спустя десять минут после того, как я, стоя с пустым, ломким от холода стаканчиком, отметила, что вот-вот наступит Новый Год, и пожелала сама себе всякого хорошего.

Вагон, как и следовало ожидать, оказался пуст. Окна наполовину затянул белый налет. Коричневые, местами исписанные и подранные сидения тянулись двумя мрачными рядами. По сравнению с улицей было теплее, но не более, чем градусов на десять. Я выбрала место подальше от дверей, с печкой под сидением.

Электричка быстро набрала скорость. За курчавыми разводами инея заскользила синева зимней ночи, замелькали поля и редкие безлюдные станции. Ноги продолжали мерзнуть, а щеки теперь пылали. И, хоть прошло уже достаточно времени, во мне все еще гулял хмель от двух выпитых бокалов шампанского. Тянуло в сон, но засыпать я не хотела.

Я достала телефон: никаких сообщений «как жаль, что ты уехала», «где ты?», и даже рассылки «С наступившим!» — ноль входящих. Перещелкала контакты, почти все друзья были на празднике в доме. Потом телефон завис на номере Стиви. Не знак ли?

Несчастный аппарат не желал приходить в чувство. Я потерла его, подавила на кнопки — никакого эффекта. Тогда сняла заднюю панельку, вытащила карту памяти — выключу, хоть не сядет. Карточку, потому что мелкая, спрятала в карман джинсов, а телефон убрала обратно в пальто.

Вот уж кто бы меня точно поздравил, так это Стиви. Теперь уже не поздравит. Да я и так не отвечала на его звонки. Может, в этом году он как раз бросил попытки связаться со мной, но теперь об этом не узнать…

Мысли текли вяло, несвязно, я почти задремала. Разбудил легкий толчок — остановка. Пустая платформа. Снежный пласт почти сполз с крыши, фонари разбиты. Несколько минут, и электричка снова двинулась в путь. В вагон зашел мужчина, тот самый, что курил на платформе. Я узнала его по шарфу, накрученному вокруг шеи, и широкому капюшону. Он сел лицом ко мне, через одно сидение. Черный шарф скрывал половину лица снизу, а тень капюшона — сверху. Он привалился плечом к окну и, кажется, задремал.