Андрей Левицкий - Один из леса

Файтеры поработали на славу. Метис, впрочем, тоже. Некоторых он просто разрывал на части, другим пробивал кулаками грудные клетки, третьим отрывал головы. С новообретенной силой он вполне был способен на такое – и все же не мог справиться с целой стаей мутантов. Сыворотка не превратила его в супермена, лишь ускорила и усилила до определенных пределов. Причем, скорее всего, лишь на время. Магии не бывает, не может десятиграммовая капсула навсегда перестроить организм, бесповоротно изменив всю биохимию. Финала схватки я не видел: под конец она переместилась выше, после чего в красном свете сверху иногда падали убитые мутанты или их отдельные части.

Быстро стало ясно, что выбраться будет не так-то легко. Теперь потолка у помещения не было, разошедшиеся лепестки диафрагмы открыли взгляду пятно света высоко над головой, то есть верхушку шахты. И не только ее – я увидел клеть подъемника, раньше стоящую в центре створа, а теперь просто висящую метрах в трех у меня над головой.

Вверху было тихо. Файтеры, должно быть, вернулись обратно в свои улья отдыхать после схватки с неожиданно сильным противником. И утащили с собой его мертвое тело, целиком или по частям. В любой момент они могли услышать меня, или какому-нибудь особо любопытному файтеру взбредет в голову вернуться…

Как добраться до клети?

На это ушло минут пятнадцать. Красный свет, темные углы и черные тени, запах крови и гулкая тревожная тишина… В конце концов я отыскал в углу кладовки раздвижную алюминиевую стремянку. Забрался вместе с ней на вездеход, поставив на корпусе, залез.

Теперь я был на высоте клети, но сильно в стороне, потому что она висела точно в центре над круглым помещением, а вездеход стоял на его краю.

Некоторое время я сидел на стремянке в позе мыслителя, потом плюнул, выпрямился и просто резко подался вперед. Стремянка, качнувшись, завалилась в сторону клети. Я оттолкнулся и прыгнул. Она упала, я же, вцепившись в прутья, повис.

Клетка медленно, лениво закачалась. Если бы стремянка свалилась на пол, раздался бы громкий стук, который точно привлек бы внимание кого-то из файтеров, обитающих в нижних норах. Однако на полу валялись растерзанные тела мутантов – они не то чтобы сплошь усеивали все помещение, но их хватало, так что лестница упала с мягким тихим шлепком.

Я подтянулся, закусив губу от боли в изрезанных пальцах и ладони, залез на решетчатую стенку, по ней перебрался вбок, нырнул в раскрытый проем.

Посреди клети стояла тумба с примитивным пультом. Зажав левую руку под мышкой, я оглядел ее. Надавил кнопку, сдвинул рычаг, второй.

Далеко вверху едва слышно загудело. Скрипнул трос, пол качнулся, и клеть начала подниматься. Кивнув самому себе, я сел на ее краю, свесив ноги в прорехи между прутьями, и уставился перед собой, пытаясь отрешиться от пульсирующей боли в руках.

На середине пути мне показалось, что с балки, возле которой темнело отверстие большой норы, свисают длинные темные свертки… Человеческие тела? Кто там – Боров, Томат или какие-то незнакомцы? Может быть, среди них Метис?

Внутри дыры блеснули серебром две крапинки, стали больше и ярче. Я застыл. Они превратились в овальные глаза, наружу выбрался файтер. Встал на кронштейне с прожекторами и уставился на клеть. Она ползла дальше, он смотрел на меня, а я – на него. Когда балка осталась далеко внизу, глаза мигнули, затем погасли. Мутант прошел обратно по кронштейну и нырнул в свое логово.

Дневной свет становился все ярче, выходное отверстие шахты ширилось, приближалось; наконец, клеть прошла сквозь просвет между прутьями. Вскочив, я шагнул к пульту, но тут вверху клацнуло, трос дернулся, и клетка остановилась.

Наверху шел дождь. Все вокруг было серым и туманным. Я осмотрелся – края накрывающей шахту плиты терялись в тумане, из глубокого молочно-серого пространства над головой падали редкие холодные капли. Хорошо, что ветер стих. Я достал из-за стойки дневник с тоником и сунул в карман, пытаясь сообразить, который теперь час. Наверное, около четырех-пяти вечера, а это значит, что задерживаться здесь нельзя. Я без оружия, только тычковый нож, который ухитрился не потерять после того, как ударил им Метиса в глаз. Если ночью файтеры снова повалят наружу…

Обошел треногу – Калуга исчез. Ну, ясно. Вроде и был уверен, что охотник меня не дождется, но кольнуло разочарование, хотя чего еще ждать? Все люди примерно одинаковые, и каждый думает в первую очередь о себе. Правда, я бы все-таки стал дожидаться его, если бы мы каким-то образом поменялись ролями. Даже не знаю зачем, но подождал бы. А он, выходит, не стал… Ладно, обойдусь – отныне я сам по себе, после смерти Михаила это стало ясно окончательно и бесповоротно.