Андрей Ерпылев - Песчаная война

– Вот именно. Пехота мы или где?

– Подумаем. Время, надеюсь, пока есть. Вдруг катавасия уляжется? Что-то не очень хочется мне переть до Израиля. Жарковато сейчас там, с места не сойти.

– С чего ты взял?

– Да подсказывает мне что-то. Так что тут пока поспокойнее. Но и наших ждать глупо. Не появятся они. Разве что Совбез примет какую-нибудь резолюцию по оказавшимся в зоне боевых действий отдыхающим. И благополучно положит под сукно. Из-за недостатка финансирования.

Володя кивнул, соглашаясь со всем сказанным. Он выглядел намного грустнее приятеля, да и как иначе, когда на плечах лежит пусть небольшая, но фирма, и долгое отсутствие ее президента может весьма неблагоприятно сказаться на делах.

– Зря мы сюда поехали, – с запоздалым раскаяньем выдохнул шеф. – Теперь пока до дома доберемся… Как бы не пришлось переквалифицироваться в управдомы.

– Ты имеешь в виду, что надо срочно скупить недвижимость? Тогда пойдем лучше в уличные торговцы. Только уточним, почем нынче идут улицы.

– Смотря где, – хмыкнул Володя, принимая игру. – Здесь их скоро можно будет приобрести за бесценок.

– Тогда ты какую себе берешь?

– О це дило треба разжуваты.

– Тщательно пережевывая пищу, ты помогаешь обществу, – дополнил Александр.

Вдалеке вновь вспухло облако. И почти сразу еще одно.

– Что-то беспокойным становится здешний район, – качнул головой Саня. – Может, ну ее на фиг, здешнюю недвижимость? Пока ее в порядок приведешь… Малярка там, штукатурка…

– Боюсь, штукатуркой не отделаешься. И кстати, – уже иным, серьезным, тоном произнес Владимир, всматриваясь вдаль. – Толпу куда-то деть придется.

– Толпу?

– Угу. Видишь?

– Что я вижу – ладно. Главное – на нас бы не обратили внимания.

– Ты думаешь?

Мужчины явно понимали друг друга без лишних слов.

– Возможны варианты, однако мало ли? Но наше счастье, что часть наверняка рассосалась по дороге… Давненько драться не приходилось. Но ничего. Посмотрим, в общем.

Толпа шла вперед, неотвратимая, как морская волна. Но, как справедливо было замечено, часть народа, возможно, весьма значительная часть, потерялась по дороге, и совсем уж необоримой теперь она не являлась.

Охраны нигде не было видно. Сняли ли ее по приказу и перебросили куда-нибудь, к примеру – на фронт, исчезла ли она явочным самовольным порядком или налицо был сговор с приближающимися соплеменниками, не имело значения.

Здесь были одни мужчины. Преобладали молодые и не слишком далеко ушедшие от молодости, но мелькали и сравнительно пожилые, и все они возбужденно размахивали руками, пустыми или с зажатыми в них импровизированными дубинами.

Наверняка кто-то потерял в минувших обстрелах близких людей или имущество, а кто-то просто присоединился к единоверцам в стремлении наконец-то посчитаться с кяфирами, а то и просто выместить накопившийся страх на ближайших европейцах, ну и, как это бывает в подобных случаях, малость перераспределить имеющуюся собственность. Несправедливо, когда верные последователи Аллаха еле сводят концы с концами, а какие-то пришельцы невесть откуда сорят долларами направо-налево, да еще смотрят на коренных обитателей здешних земель свысока.

Как бы там ни было, это дело суда – разбираться с каждым отдельно взятым человеком, находить смягчающие и отягчающие обстоятельства, гораздо более важным являлось то, что любой суд происходит ПОСЛЕ свершения преступления. Но кому хочется в преддверии справедливой кары преступников побывать их жертвой?

– Не успели… – протянул Юра, опасливо втягивая голову в плечи.

Другие члены команды завертели головами в поисках вожделенного автобуса. Увы! Никакого средства транспорта ушедшие на переговоры товарищи пока не доставили. И доставят ли? Вернее, успеют ли доставить?..

– А это что еще за хренотень? – Серега как раз выглянул из номера на шум и сразу же увидел двигающееся в их сторону людское стадо.

– Что там? – Анна не выдержала, высунулась следом и немедленно побледнела. – Ой!

– Игорь! – взревел Серега.

Живший через два номера Корнеев материализовался практически сразу, словно давно извелся в предвкушении зова.

Судя по изменившемуся в момент лицу, ждал он явно не того. Что-нибудь вроде спасательной команды, однако на сей раз не делящей отдыхающих на чистых и нечистых.

Есть что-то унизительное, когда тебя держат за человека второго сорта те, кто вроде бы совсем недавно выражал определенное почтение если не к человеку или стране, то к имеющемуся у него некоторому капиталу.