Майк Резник - Вдоводел исцеленный

— Зеленая Ива, — повторила машина. — Официальное название Сандермен II. Местонахождение — Внутреннее Пограничье.

— Хорошо, Сандермен II. Желтый цветок. Покажи, что у нас есть.

Над компьютером появились голограммы четырнадцати желтых цветков.

— Который из них, мистер Найтхаук? — спросил продавец.

— Третий слева. — Джейкоб указал на один из цветков. — Нет, слева от меня.

— Понял. — Джейкоб что-то сказал компьютеру, взглянул на дисплей. — Местное название Солнечный зайчик.

— Он-то мне и нужен. Как скоро я его получу?

— Сколько вам нужно?

— Сорок или пятьдесят.

— Сначала давайте убедимся, что он приживется на нашей почве. — Опять короткий приказ компьютеру. — Да, сила тяжести и почва ему подходят. Атмосфера — не проблема, вода — тоже. — Он подождал, пока на дисплее появится новая информация. — Растение многолетнее, но боится низких температур. Погибает даже при легком морозе.

— Заказывай.

— Вы не хотите узнать цену, мистер Найтхаук? — спросил Джейкоб.

— Я уверен, что ты не возьмешь с меня лишнего. Деньги спиши с моего счета.

— Хорошо. Заказ получите через неделю. Вам нужно что-нибудь еще?

— Сегодня нет. Мне еще надо зайти к бакалейщику, а потом встретиться с моим другом.

— Между прочим, этим утром я видел Джонни Беду. Я бы на вашем месте был поосторожнее. Почему-то он вас невзлюбил.

— Спасибо за предупреждение, — поблагодарил его Найтхаук.

Он вышел из магазина, пересек улицу, купил специи и вернулся к вездеходу. Киношиту за рулем не нашел. Заглянул в пару ресторанов, увидел Киношиту, который ел омлет из импортных яиц с местной ветчиной, присоединился к нему.

— Спасибо, что подождал. — Найтхаук саркастически усмехнулся.

— Я умирал с голоду.

— Хорошо ты, видать, служил закону. Что ты делал, если тебе хотелось есть, когда ты преследовал преступника?

— Ел. Нет смысла идти за убийцей, если думаешь о другом.

— Нет смысла идти за убийцей, если у тебя три пули в животе или кисть отсекло лазером. А вот голод едва ли служит помехой.

— Насмехайтесь надо мной, если хотите, — в голосе Киношиты звучали нотки обиды, — но позвольте заметить, что без ваших врожденных способностей я дожил до сорока лет. А значит, что-то делал правильно.

— Конечно. — Найтхаук улыбался. — Заходил в ресторан, а опасные преступники убегали.

— Смейтесь, смейтесь, но я сниму комнату в городе, если вы заговорите о калориях и диете.

— Да нет же, ешь что хочешь. Дни, когда мы преследовали плохишей, уже в прошлом.

— Кстати, о плохишах. Я видел, как этот молодой петушок вошел в бар на другой стороне улицы.

— Рано он начинает пить, не так ли?

— Это все, что вы можете сказать?

— Нет закона, запрещающего прикладываться к спиртному до полудня.

— Если он увидит вас…

— Если он увидит меня, я отойду в сторону. Особых усилий для этого не требуется.

— Я все-таки вас не понимаю.

— У меня нет оружия, — напомнил Найтхаук. — Что мне, по-твоему, делать?

— Ничего. — Киношита вздохнул. — Не мое это дело.

— Вот тут я всецело с тобой согласен.

Найтхаук вызвал меню, сделал заказ, принялся за еду. Киношита изредка нервно поглядывал в окно, высматривая Джонни Беду, Найтхаук не отрывал глаз от тарелки.

Позавтракав, они направились к вездеходу.

— Назад тоже побежите? — спросил Киношита.

— Я старик, — ответил Найтхаук, усаживаясь рядом с ним. — Более того, очень уставший старик, у которого все болит. Двух миль в день вполне достаточно.

Они проехали половину пути, когда Найтхаук попросил Киношиту остановить вездеход.

— Что случилось? — спросил тот.

— Посмотри, какая интересная птичка. — Он указал, куда надо смотреть. — Такая красивая.

— Где?

— Да вон же. По левую руку, в четверти мили отсюда. На высоком дереве, чуть правее вершины.

Киношита всмотрелся, прищурился и покачал головой:

— Я вижу красноватое пятно. Неужели вы можете разглядеть, какие у нее крылышки, головка?

— Конечно. И окрас тоже.

— Да уж, зрение у вас хуже не стало.

— Естественно. Эплазия не влияет на остроту зрения.

— Значит, отныне вы будете любоваться птичками?

— Да нет, просто она привлекла мое внимание. — Найтхаук раздумчиво помолчал. — А может, и буду. Занятие-то интересное.

Киношита пожал плечами:

— Почему нет, если вам нравится:

— В моем преклонном возрасте нет ничего лучше тихих радостей, которые дарит нам жизнь на природе. По крайней мере дарила. — Он всмотрелся вперед и нахмурился.