Степан Мазур - Игры Смерти

Экран, немного подумав, счел за лучшее вздорному хозяину не перечить и услужливо разделился на пять частей. «Если так дело и дальше пойдёт, — покачал головой Ким, глядя на Зевса, — компьютеры вообще перестанут нас слушаться. И какой гений догадался привить им чувство юмора и строптивый характер? Может быть тот же, что выдумал Купола?»

В это мгновение «Домовой» мигнул черным и в комнате снова послышался сигнал зуммера.

Вначале на экране появилась скучающая Валькирия, в фартуке и с поварешкой в руке. Взглянув на одноклассницу, Ким справедливо заключил, что она подвергает жестоким экспериментам еще один кулинарный рецепт. Впрочем, главным пороком Киры, являлась вовсе не яростная страсть последней к кулинарии и эмпирическому познанию оной в процессе нечеловеческих опытов, а необъяснимое желание девушки накормить своими уникальными шедеврами родителей и знакомых. Опять-таки, Кира, будучи почти профессиональным химиком (такова была ее специализация в школе), умела вовремя применить антитоксины и, соответственно, убийств до сих пор умудрялась избегать, хотя Ким не понимал как. Он слышал, что в древности женщины действительно готовили сами, жаря на костре, плите, пещерном камне или микроволновке — этих жутких предметах варварского прошлого! С другой стороны, что такое плита и микроволновка Ким не знал. Он вообще не помнил, чтобы на его памяти еду готовил кто-то кроме компьютерного повара. Впрочем, подумал молодой акробат, все это ерунда. Глядя на девушку, он невольно залюбовался.

Валькирия (она же Кира) носила длинные каштановые волосы, имела неописуемую фигуру, длинную лебединую шею и высокий открытый лоб. Глаза её были блестящего, серо-зелёного цвета. Трансформер сегодня облачил девушку в подобие откровенного вечернего платья — насыщенного зеленого цвета, с оголёнными плечами, спиной и широким разрезом на груди — замечательный наряд, чтобы трудиться на кухне с поварешкой в руке…

Почти в то же мгновение, на соседнем экране появился томный, завлекающий взгляд Ведьмочки. В отличие от Киры, отвечавшей на видеозвонок только в блеске нарядов и всеоружии красоты, белокожая нимфа Веда (она же Ведьма) была укутана в одно лишь белое махровое полотенце. Казалось, капли воды еще стекали по чистой коже и сверкающим, влажным волосам! Видимо, компьютерный поиск ее «Домового» застал девушку в душе, но… Ким мог бы поклясться, что без одежды и косметики, Веда смотрится даже лучше, чем после облачения в самый роскошный и дорогой наряд. «Одно слово — ведьма!» — подумал он.

И правда, сонливость Зевса на соседнем экране сняло рукой как по волшебству. Видимо, не только Ким реагировал подобным образом на алебастровую женскую кожу под мокрым полотенцем.

— Извращенка!!! — обвинительно воскликнул татуированный блондин, мгновенно позабыв про предложение Кима и тыкая пальцем в девушку. — Надеюсь, ты слышала про совращение малолетних? Ей богу, ты сейчас это сделала! Только немедленный секс может спасти мой разум от морального разложения!

Услышав шуточку Зевса, акробат припомнил, что планка брачных отношений на самом деле упала до четырнадцати лет очень давно, и никаких «малолетних», «несовершеннолетних» или «ограниченно дееспособных» в этом смысле не существовало. По возрасту люди делились на тех, кто учится (например, в школе, что исключало трудовую повинность) и тех, кто вкалывает, контролируя роботов. Однако вне зависимости от такого деления, мужчины и женщины были доступны друг другу с четырнадцати лет без каких-либо серьезных ограничений.

К этому странному на первый взгляд решению пришли после Третьей Мировой войны, которую ещё называли Антиглобалистской. Полугодовое уничтожение человечества обошлось без ядерной зимы, но половина населения испытало на себе с десяток ничуть не менее разрушительных видов оружия — бинарного, генетического, химического, бактериологического, экологического, климатического и, конечно, уже привычного магнитно-полевого. После этого, потеряв восемнадцать миллиардов населения из существовавших двадцати двух, правительства разных стран решили навсегда примириться. Создали единое государство, один закон, одну религию и один высший орган управления, который включал в себя сто самых умных людей мира в самых различных областях. Сто ученых. Сто гениев. Сто самых признанных светил мировой науки!

Так родилась Палатенная сотня. С тех пор она вершила судьбы всего мира, взяла в свои руки мировую политику и законы. Финансово-банковские структуры и политические блоки различного толка ушли в прошлое. Чипы, вшитые в мозг, приучили всех к одному языку. Им, разумеется, стал «синглиш» — странная смесь английского и хинди, на котором разговаривала самая многочисленная нация мира — индусы.