Эдвин Табб - Дераи

– Штраф должен в шестьдесят раз превышать украденную сумму,– заявил он.– Наш вердикт – три года принудительных работ.

Подсудимый побледнел.

– Милорд! – возмутился адвокат.– Приговор слишком суров,– произнес он.– Я прошу вас пересмотреть ваше решение!

– И вы миритесь с этим воровством? – Устар был разочарованно мягок.– Вы – член торгового дома Кальдор, и вы считаете, что этот человек не заслуживает наказания?

– Нет, милорд, но…

– Он обокрал торговый дом,– отрезал Устар, перебивая.– Он украл у меня, у вас, у всех нас. Сколько – не значит ничего. Приговор остается в силе.

– Милорд.– Адвокат поклонился, соглашаясь со своим поражением. День действительно выдался неудачный для всех присутствующих на суде.

Утро тянулось медленно. Вскоре после полудня Устар отложил суд, чтобы принять ванну и пообедать. Он занимался своим главным делом, когда на его поднос упала тень. Подняв голову, он увидел судью.

– Могу ли я переговорить с вами, милорд?

– Садитесь.– Устар указал на пустое кресло.– Давайте сразу договоримся. Я не собираюсь обсуждать с вами принятое мною решение. Понятно?

– Я и не собирался говорить с вами об этом.– Судья был стар и приучен к терпению.– Как поживает ваш дедушка? – спросил он.– Мы редко видим его в городе. Как его здоровье?

– Отлично, как и следовало бы ожидать.

– А здоровье вашего отца?

– Тоже великолепно.– Устар оттолкнул пустую тарелку. Его забавлял чужой дискомфорт, но он ничего не делал, чтобы смягчить неловкость. Именно таким людям, как судья, следует напомнить, кто их истинные хозяева.– Я думал,– сказал он неожиданно,– что лестница штрафов, применяемая судом, слишком низка. Как источник доходов, их не рассматривают.

– Штрафы не рассматриваются как доход, милорд. Они только служат средством наказания мелких расхитителей.

– Пусть так, все равно они низкие. Я предлагаю незамедлительно их утроить.– Устар налил себе вина.– Вердикты тоже. Следовало бы увеличить и их.

– Вердикты меняются, милорд,– терпеливо произнес судья.– Такие преступления. Правосудие должно всегда уметь понять и простить. Годы научат вас этому,– добавил он.– И опыт.

Устар отпил немного вина. «Этот старик довольно смел,– подумал он,– может, даже излишне смел».

– Я молод,– сказал он.– Справедливо, но это не значит, что я дурак. Дому Кальдор необходимы деньги, и суд – средство их получения. Мы можем простить преступников,– предложил он.– Сильно ударить богатых людей, а затем позволить им выкупать друг друга. И это будет длиться не день, а неделю, даже год. Это вполне возможно.

Он, подумал судья, как ребенок с новой игрушкой. Порочный ребенок с очень хрупкой игрушкой. Порочный или, скорее всего, неосторожный– результат один. Для Кальдоров юстиция становится бранным словом. Он был вынужден сменить тему.

– Долго ли вы намерены оставаться в городе, милорд?

Устар отпил еще немного вина, пытаясь потянуть паузу, затем внезапно решил выйти из игры.

– Я жду леди Дераи,– пояснил он.– Ее корабль должен скоро прибыть. Фактически,– добавил он своим отдавшимся от неба голосом,– он может прибыть прямо сейчас.

Но у него в запасе было еще много времени, чтобы покончить с едой.

Агента звали Хауши – толстый, вкрадчивый, улыбчивый, похожий на кота, с кастовыми отметинами, ярко выделяющимися на его черной как смоль коже. Он стоял в ослепительном солнечном свете на полпути от корабля к краю поля и веселым голосом выкрикивал свое предложение:

– Пять! Пятерка в день! Для работы сгодится мужчина любых габаритов!

Дюмарест остановился, глядя на него. Рядом с ним шла девушка с неутомимым нетерпением.

– Пойдем же, Эрл. Он приглашает людей на уборку урожая. Тебе это совсем неинтересно.

Дюмарест ничего не ответил ей. Его глаза были заняты, обыскивая небо, поля, границу города за ними. Небо было высокое, светло-голубое, солнце – огненный диск, сеющий повсюду свой свет, жаркий воздух, режущий своей тропической теплотой. Поле было покрыто гравием, сильно уплотненное, содержалось в чистоте и с ровной поверхностью. Группа мужчин работала на нем, наклонив головы, шурша привычным им образом. Другие стояли группой и смотрели на них. Узники и их охрана. Для поддержания порядка на поле всегда использовали труд заключенных.

– Идем же, Эрл! – нетерпеливо окликнула его Дераи.– Поедем поскорее домой.

– Секунду.

Город был интересен. Он подступал к краю поля – скопление разваливающихся магазинчиков, домиков, маленьких заводиков, складов. Казалось, всякая планировка отсутствовала. От города разбегалось несколько дорог. У края поля вокруг центральной площади горбились склады с длинными, низкими односкатными кровлями. Все это больше походило на непомерно разросшуюся деревню, чем на крупный город.