Вольфганг Хольбайн: Спящая армия

Гартман в замешательстве посмотрел на двух техников, работавших с пультами. Бройер щурился и не переставая тер глаза. Штерн, казалось, не обращал внимания на болезненные ощущения. Его лицо почему-то побледнело, взгляд блуждал по приборной доске.

– Я спрашиваю, что случилось? – властным тоном повторил, обращаясь к темноволосому технику, Гартман.

– Я… я не совсем уверен… – начал Штерн. Его пальцы скользнули по пульту, коснулись нескольких переключателей и нервно надавили на клавиши компьютера. – Это похоже на…

– На что? – все более раздражался Гартман, недовольный медлительностью техника.

Штерн еще раз взглянул на приборы. Замешательство в его взгляде сменилось на нескрываемый страх.

– Это был атомный взрыв, господин лейтенант, – тихо пробормотал техник.

Гартман не был особенно удивлен. Но он не мог понять, кому это понадобилось бомбить город, в котором и так уже пятьдесят лет нет ничего живого.

– Вы уверены? – спросил он. Штерн кивнул:

– Абсолютно. Показания приборов позволяют сделать только один вывод: кто-то бомбит город.

Гартман немного помолчал. Что же, черт побери, там, наверху, происходит? Сначала эти два звездолета, обстреливающих друг друга, теперь это…

Но он был здесь не для того, чтобы строить предположения. Он был здесь для того, чтобы действовать.

– Каков был заряд? – спросил Гартман. – И где произошел взрыв?

Штерн снова глянул на приборы и быстро, не глядя на командира, ответил:

– Не очень велик. Думаю, пятьдесят… максимум шестьдесят килотонн. Скорее граната, чем бомба. Но взрывов было несколько.

– Несколько? – с тревогой повторил Гартман.

Штерн судорожно глотнул воздух и наконец поднял глаза на командира.

– Как минимум, три-четыре. Может быть, даже больше. Не могу точно сказать. Большая часть приборов повреждена.

– И куда били? – прохрипел Гартман.

Штерн вздрогнул, словно от удара, и попытался вдавиться в синтетическую обивку своего кресла. Сидевший рядом Бройер в это время убрал наконец руку от глаз и смотрел теперь то на соседа, то на командира. «Судя по выражению лица, – сердито подумал Гартман, – он все еще не может сообразить, что здесь произошло!» Чем он провинился, за что ему дали этих болванов?

– Примерно… В десяти километрах отсюда, господин лейтенант, – пролепетал Штерн, не отводя глаз от приборной доски. – Дойц. Недалеко от моста. Видимо, он разрушен.

– Ч-ч-черт! – Гартман укоризненно посмотрел на выгоревшие экраны, словно обвиняя их в том, что не может получить точных сведений о происходящих наверху событиях. – Есть еще неприятные новости? – мрачно поинтересовался он через некоторое время.

– Небо кишит дисколетами, – тихо произнес Штерн. В голосе техника снова сквозил страх.

– И о чем же это говорит? – осведомился командир своим обманчиво спокойным, вкрадчивым тоном. Именно этого тона люди, имевшие сомнительное удовольствие работать под начальством Гартмана, почему-то боялись больше всего.

– Точно не знаю, – неуверенно ответил Штерн. – Большинство приборов отключилось; чтобы аппаратура заработала снова, понадобиться несколько часов. Но когда я последний раз смотрел на экран, кораблей было самое малое пять-шесть.

– Пять-шесть, – негромко повторил Гартман.

Его лицо стало озабоченным. За свою более чем полувековую службу здесь Гартману никогда не приходилось видеть над городом больше трех летающих тарелок одновременно. И уж точно ни одна из них не сбрасывала бомб на пустые дома.

– Наверху все еще жарко? – спросил он.

– Сейчас нет, – доложил Штерн. – Но похоже, дисколеты еще здесь: радары дальнего слежения их пока не засекли.

– Весьма остроумно, – съязвил Гартман и повернулся к другому технику.

Бройер отвел взгляд и сделал отсутствующее лицо. Штерн, заметно нервничая, поминутно облизывал сухие губы.

– Оказывается, вы еще на что-то годитесь, Штерн! – насмешливо продолжил командир. И вдруг резко перешел на серьезный тон. – Мне все это очень не нравится. Разбудите Лемана и Фельса. Пусть они выглянут наружу.

– Так ведь излучение… – начал было техник.

– Ваше мнение меня не интересует! – прорычал Гартман. – Включить побудку!

С потолка непрерывно сыпалась пыль. То и дело слышались взрывы. По доносившимся звукам можно было предположить, что скоро на головы обрушится весь город. Черити не могла понять, зачем моронам потребовалось так утруждать себя? Зачем мелочиться? Что беречь, ведь город и без того разрушен? Сбросили бы одну-единственную водородную бомбу, и ищи-свищи тогда этих самозванцев, спасителей планеты. Но удача не оставляла беглецов. Кайл, видевший в темноте не хуже кошки, привел их к допотопному вагону метро, уже пятьдесят лет одиноко ржавевшему здесь. Едва они успели протиснуться в дверцы, как туннель над головами стал рушиться. Взрыв показался не особенно сильным. Но, как часто бывает, именно этот незначительный удар и вызвал обвал развороченного многочисленными взрывами подземного свода. В какой-то момент Черити показалось, что они гибнут. Тонны бетона и земли в лепешку раздавили переднюю половину вагона. А после наступила тишина.