Стас Северский - Боец тишины

Швед не выдержал — перепугался настолько, что выложил всем все после завтрака… как только я вышел из-за стола. Нет, не про Крюгера, а про то, что я надумал вернуться на службу, невзирая на угрозу заточения в военной тюрьме. Никто такой мысли не понял, и все согласились с моим испуганным будущем приятелем. Меня пускать не будут. Что ж… подслушивать дальше бессмысленно — надо думать, как добраться до Тронхайма и взять машину, компьютеры и все остальное. Вашу ж…

Сложно придется отсюда выбираться, а старого немца забрать еще сложнее станет.

Постарался улизнуть на закате, но Агнешка впилась в меня, как русалка, тянущая в омут страстей…

— Ты куда это собрался?..

— В конюшню… Надо моего вороного посмотреть — он захромал что-то…

— Вольф, ты уже проверял лошадей.

— Тревожусь за коня — пойду еще проверю.

— А как же я?.. За меня ты больше не тревожишься?.. Ты устал от меня… Я так и думала… Я так ошиблась, что сказала, как сильно тебя люблю… Ты сразу позабыл обо мне… Так всегда… Не зря Швед называет тебя охотником — тебя занимает только добыча. И меня ты добивался только, как добычу…

— Ты не права, просто есть вещи важнее…

— Важно только то, что мы живем здесь душа в душу — все вместе… Что мы — все вместе… Даже Эрих с нами… и больше не угрожает нам, а читает шведские сказки и спорит об их переводе со Шведом…

— Это временно — он все равно постоянно думает о своей стране.

— Мы все все время думаем о наших странах — и ты, и я… Но мы все здесь — в Норвегии… Польша так же далеко от нас сейчас, как твой Фатерланд, как твое Отечество… Кстати, Вольф, я так и не поняла, кто ты такой… Просто, швед считает тебя шведом, Шлегель и Крюгер — немцем, а мы с Войцехом — поляком… Сейчас ты выдаешь себя за норвежца, и Линд — верит тебе…

— Какая тебе разница, кто я… Ты знаешь, какой я стране служу.

— Да, но мне кажется, что ты служишь всем странам сразу…

— Порой и такое случается в нашем непростом деле, но это — только периодами… и только, когда это не вредит стране, которой я служу в первую очередь. Это очень сложно, так что тебе не следует думать о таких вещах.

— Шлегель такой же?

— Шлегель… Почти такой… Просто, он другим странам не из-за своих соображений, как я и Швед, служит, а из-за денег, которые ему за службу дают. Но и у него предел есть, как и у всех нас — такой жесткий предел, что не переступить. Никто из нас своей стране серьезно навредить не способен… пусть и жизнью платить придется.

— И как вы во всем этом разбираетесь?

— Мы в курсе того, что кому и когда вредит, а что…

— Вольф, хватит о делах, мы с тобой остались одни и…

Я отстранил Агнешку, протянувшую ко мне руки.

— Мне нужно пойти проверить вороного.

Войцех заметил меня во дворе, бросил лопату и потащился за мной.

— Зачем тебе в конюшню, брат? Ты верхом не ездишь, в лошадях не смыслишь.

— Я так посмотрю, почищу денники если что — если надо…

— Войцех, ты и так за десятерых вкалываешь. Оставь конюшню на меня.

— Ты один здесь все делаешь, а тебе нельзя так напрягаться. Снова ведь хромать начнешь…

— Не надо обо мне так заботиться.

— А кто же, кроме нас с Агнешкой о тебе позаботится?

— Швед и…

— Швед на лошадях только ездит — он их только седлать умеет, а не чистить и не…

— Войцех, мне надо побыть одному! Одному с лошадьми — и точка!

— Тогда я у ворот снег почищу.

— Не надо — у ворот он и так чистый. Ты лучше здесь почисть.

— А зачем? Ты же выезжать сегодня не будешь… твой конь захромал…

— Я коня шведа возьму.

— Но сугробы кругом…

— Войцех, если ты вызвался дело делать — расчисть эти сугробы.

Что за дела? Мне прохода не дает никто… Куда ни пойду на кого-то да натыкаюсь. Эх, Игорь Иванович, возводят вокруг меня мои товарищи стену, не дают к вам на справедливый суд отправиться! Ничего, подожду ночи и… Не будут же они на ночь часового у дверей старить… Правда, кто их знает?..

Пробираюсь пролеском к дороге в ночной тьме и тиши… Прислушиваюсь и присматриваюсь, как всегда и… Слышу их… Войцех, Швед и две девицы. Их корявую английскую речь сопровождают слабые лучи света. Пришли по мою душу. Ничего, я след, как заяц запутаю.

Блуждаю в леске вокруг елок, замерзая, а крики все слышны вдали. Что-то долго они не сдаются. Не по душе мне такое упорство. Видно Швед не в шутку встревожился и убедил всех в эту ночь не спать.