Стас Северский - Боец тишины

— Да вот она, Улаф.

Я оглянулся, но не увидел никого… только растерянную Агнешку. Она побежала за мной, как была, — босая, облаченная только в белую рубашку и широкую шкуру, обернутую вокруг ее хрупких плеч.

— Я не про Агнешку! Твоя девица где?!

Я поднял простыни рукоятью хлыста и посмотрел под кроватью. Не взирая на возмущение поляка и испуг стоящей в дверях девушки, продолжил поиски его исчезнувшей подружки. Как сквозь землю провалилась. С досадой резанул хлыстом воздух и вышел.

— Швед!

Я толкнул дверь, отгораживающую меня от товарища, как и собирался, — без всяких церемоний со стуком.

— Швед! Подъем! Карабин на плечо и по коням!

Швед открыл один глаз и посмотрел на меня, открыл другой и подмигнул мне, раскинул руки и закрыл глаза. Что еще за безобразие? Я встал над ним, заложил руки за спину и заорал во все горло.

— Вставайте, господа офицеры, вашу ж!..

Швед сообразил, что я не с той ноги встал, и вскочил, влетая в сапоги.

— Тише ты, Охотник!

Я заехал хлыстом по завалу шкур, раскидывая их в стороны.

— Вот так вам, товарищи офицеры!

— Ты что делаешь, Охотник?! Что бушуешь?! Какие товарищи?! Какие офицеры?!

— Я к тебе и твоему компьютеру обращаюсь с требованиями и вопросами!

— Корпус компьютера разобьешь! И так царапанный!

— Где девица, Швед?!

— Какая девица?!

— Твоя девица!

— Нет у меня никакой девицы! Ты что не видишь, я в одежде спал?! Мы ж пили с тобой вечером вчера! Я после вчерашнего так и завалился, как был?!

— Не спрячешь ты ее от меня! Я знаю, что она здесь! Я ее голос слышал!

Я сорвал с постели одеяла, отводя хлыст в сторону и проверяя под кроватью. Агнешка, испугавшись, схватила меня за руку.

— Вольф, прекрати! Нет никого здесь! Нет!

— Не мешай мне! И не называй меня так! Здесь не называй! Ясно?! Я его подружку найду! Ясно?!

Агнешка еще настойчивее вцепилась в мою руку.

— Улаф, ты же знаешь, что Швед не такой! Зачем тогда ты у него девушку ищешь?! Из упрямства?! Ты же знаешь, что ему девушки не нужны!

Я оставил негодующего Шведа в покое и пошел в конюшню.

Швед собрал коня короче, обгоняя меня. Я натянул повод, когда он развернулся ко мне и остановился, показывая на заснеженные скалы.

— За этими хребтами моя страна, Охотник…

Я коротко собрал коня и пришпорил, поднимая его с места. Полетел с пологого склона полным ходом, отклоняясь назад. На равнине бросил повод, развел руки, подставляя лицо колючему ветру. Круг почета среди стен и пропастей, — и я подобрал повод, разворачивая и высылая коня на взлет, наверх. Мой конь взлетел на склон с разгона, разбрасывая комья снега, и, храпя, остановился на тропе, на вершине возле ждущего Шведа.

— Охотник, ты кости переломаешь рано или поздно.

— Ты не понял, Швед.

— Порыв души. Что ж не понятного?

Я посмотрел вниз, качая головой.

— Нет, ты не понял… Посмотри вокруг. Что видишь? Простор? Только он на тюремный двор похож. Я здесь в скалах заперт, как в крепости. Тесно мне, Швед. Я привык вместе с ветром по равнинам носиться — по таким, что ни начала, ни конца на горизонте не видно.

— Да… А знаешь, я согласен, что мы здесь среди ущелий и лощин застряли. Давай, Улаф, и правда, рванем на север, развеемся.

— Нет, Швед, я не про север… я про восток. Мне вернуться надо — в Россию.

— А что так?

— Не знаю еще… Зов какой-то.

— Что-то с тобой не так…

— Что-то не так, Швед. Но я еще не понимаю, что… Словно вирус снова просыпается и в кровь мутит… и мысли…

— Но мы его теперь контролируем… Крюгер дело знает…

— А что-то все равно не так идет… Мучает он меня, Швед, вирус этот…

— Это у тебя в голове, а не на деле…

— Не знаю еще, но не в голове дело точно…

Швед в задумчивости уставился вдаль, растрепав рукой сини волосы — это его зимняя окраска…

— Охотник, а следы видишь?.. С хутора ведут… снегом присыпанные…

— Точно, похоже на след… стертый, правда…

— Снегом занесло, но…

— Поехали. Проверим.

Так и знал, что был кто-то у нас… Девка к нам какая-то наведалась…

Саданул коня по ребрам, и полетел по следу.

— Швед, вижу объект!

Девка с канистрой и волосами, заплетенными в косу, курит в пролеске, смотря издали на наш забор… Налетел на нее ветром, соскакивая с коня на ходу, набрасываясь на нее, бросая на снег.

— Ты кто такая?! Что здесь делаешь?!

Девка не стала вырываться, когда я ее придавил — только глаза сощурила…

— Что, изнасиловать меня решил? Мне нравится грубый секс. Я и не посмотрю, что ты страшный такой. Мне плевать — у меня мужика давно не было.