Игорь Пронин - Чистилище. Побег

– На наш век хватит! – мрачно отозвался Валька и подтолкнул Максима. – Пошли, лучше не злить их. Ведь комиссия уже скоро будет решать, что с нами делать.

– Вот! Еще и комиссия! Неужели тебе не понравилось жить самому, ни от кого не завися?

– Я всегда зависел от тебя, и Алла тоже. А ты – от нас. Люди не выживают в одиночку, Макс! – Валька даже ногой топнул от злости. – Вот я не пойду, а ты из упрямства уйдешь один. И сколько ты проживешь?

– Хоть час, зато сам по себе.

– Ты… Это глупость! В Цитадели мы были обречены, а здесь – совсем другое дело!

Максим повернулся к другу спиной. Теперь он окончательно его потерял. Что ж, лучше знать наверняка заранее. Между тем суета внизу усиливалась. Неожиданно на складе появилась сама Храмцова и, растолкав арестантов, присмотрелась к валяющимся внизу дровам.

– Достаточно! – Она опасно высунулась и закричала вниз, построившимся у ворот мутобоям: – К стенам сдвигайте, да поровнее кладите! Быстрей! Трофимов, это твоя ответственность! Сержант, а вы почему еще здесь? – Она обернулась к Воронку. – Ваша команда должна быть уже внизу, получать багры и респираторы!

– Арестанты, вниз шагом марш! – засуетился Воронок, подталкивая зазевавшихся. – Строиться у входа на гауптвахту!

Дверь оказалась забаррикадирована тяжелыми камнями, так же, как и все двери, выходившие во внутренний двор. Рядом высилась куча дров: здесь огонь должен был быть особенно жарким, чтобы мутам не пришло в голову раскидать баррикаду и ворваться в помещение. Мутобои из больших плетеных корзин посыпали дрова легковоспламеняющейся смесью: сухими веточками, травой и кусочками коры. Некоторые поливали поленья какой-то густой жидкостью.

– Что мы будем делать? – спросил Максим.

– Выполнять приказы! – Воронок свирепо сверкнул на него глазами. – И все ваше будущее зависит от того, как вы себя проявите! Мы будем по эту сторону огня двигать дрова баграми, чтобы твари резвее в шахту прыгали. Да, будет жарко! Если вспыхнет одежда – доложите мне, а потом бегите вон к тем бочкам с водой. Запомните, где они стоят, потому что в дыму ничего не будет видно! Но без моего приказа покидать строй запрещается! Это приравнивается к дезертирству.

Максим и Валька переглянулись. Торопливый мутобой с замотанным тряпками лицом раздал им багры, длинные деревянные пики с металлическими наконечниками, и «респираторы» – такие же тряпки, пропитанные чем-то вонючим. Кое-как арестанты подготовились, а потом по команде Воронка заняли свои места в длинном ряду бойцов, выстроившихся вдоль стен. Дрова, которые должны были вскоре вспыхнуть, лежали всего лишь в пяти шагах перед ними.

– Если какие-то твари прорвутся сквозь огонь, не пытайтесь их прикончить! – Быстро учил их Воронок. – Наше дело команды выполнять, а убивать будут прикрывающие. Видите, они с самопалами стоят?

– А в нас не попадут, в дыму-то? – спросил Валька, помнивший, что железная картечь и каменная крошка из самопала разлетаются очень широко.

– Если зацепят – считай, повезло! Раненный в бою будет сразу зачислен в общину с присвоением звания! Слышите? Начинается!

Все ближе к крепости раздавался вой, который ни с чем нельзя было перепутать. Переглянувшись, Максим и Валька помогли друг другу обмотать лица тряпьем и покрепче взялись за багры. Охота входила в решающую фазу. Рычание приближалось с пугающей быстротой. У стен появились мутобои с факелами в руках. Еще несколько вбежали через ворота с самопалами на плечах и, спотыкаясь, перебрались через вал, сложенный из дров. Сразу же вслед за ними на Базу ворвались первые десятки мутов.

– Огня! – закричала сверху Храмцова. – Огня сейчас же!

Ее голос потонул в многоголосом, все усиливавшемся вое, отражавшемся от бетонных стен. Вспыхнули дрова, но, пока они разгорались, сквозь ворота валили новые и новые полчища тварей. Максим расслышал выстрелы снаружи: огнем и картечью мутов загоняли внутрь. Потом он уже ничего не мог разглядеть: дрова разгорались, и все вокруг заволокло дымом. Несколько мутов прорвались-таки через барьер, один из них в дыму задел Максима и сбил с ног. Потом где-то рядом грохнул выстрел, и его обрызгало горячей кровью. Не слыша приказов Воронка, просто повторяя действия соседей, которых едва видели, арестанты стали баграми двигать дрова вперед, понемногу сужая огненный круг. Шум стоял страшный, стало очень горячо, а едкий дым пробирался сквозь слабую защиту. Заходясь от кашля и даже не пытаясь утереть градом катящиеся из глаз слезы, Максим надеялся только, что продлится этот кошмар недолго. Дважды пробегавший мимо Воронок сильно толкнул его в грудь, и только со второго раза Максим понял, чего хочет командир: он слишком быстро двигал дрова перед собой, а ведь они не должны были упасть в шахту, чтобы не повредить шкуры мутов.