Вадим Денисов - Идущий на Север. Долина Башен

Гордо поднимается к небесам стройная башня городской ратуши. Перед ней установлена высеченная из камня фигура женщины-воительницы с венком на голове и саблей в руке. Это Святая Теллиния, покровительница города. Напротив ратуши возвышается Главный Собор – настоящие Кижи! Между ратушей и собором в бассейне овальной формы под солнцем блестит вода, и в ней отражаются два древних дуба-исполина – живые памятники того времени, когда на месте будущего города стояла мало кому известная деревушка.

– Слушай, Гел, а вдруг всё дело в этих дубах?

– Я не уловил твою мысль, учёный.

– Представь, что теллины необдуманно поставили свою столицу на месте древнего капища варваров, а эти дубы для дикарей – святыня?

– Хо! За святыню можно и голову сложить. Интересно ты придумал, Марк, это могло бы многое объяснить…

Несколько высоких вязов раскинули по краям площади свои тени. В городах Ванкоры из-за тесноты очень мало зелени, исключение составляют лишь южные приморские города, где вдоль набережной обязательно идут ряды деревьев. В материковых же – почти всегда один камень.

Приятное исключение, в Элоне деревья не в диковинку.

Площадь Ратуши – место значимое, центровое, со всех сторон обстроена деловыми людьми. Здесь же начинаются торговые ряды, уходящие в ближайшую улочку. Есть три магазина, размером побольше, чем типичные лавки торговцев. Народ с утра празднует победу, поэтому везде толкотня, азартный торг и бойкие речи.

Пройдя через площадь, мы, всё ещё прикрывая карманы, покинули центр и снова пошли бродить по извилистым улицам города. Главных улиц две: в форме креста они расходятся от ратуши почти точно по сторонам горизонта. В Элоне ремесленники, занимающиеся одним и тем же делом, стараются селиться на одной и той же улице, хотя процесс ещё не завершён. Какое-то время мы шли по улице Кожевенной, характерный запах названию соответствовал, однако простор и ветерок с реки не давал ему скапливаться в подворотнях.

На воротах в порт нас не задержали, егеря ни о чём не спрашивали.

Речной простор завораживал!

Оказывается, здесь есть глубокая бухта! Противоположный берег, да и посёлок напротив просматривались отлично. Если Элону природа подарила протяженный песчаный пляж, то на другой стороны Араны, несущей свои воды к югу, виднеются многочисленные известняковые бухточки, врезанные в серые отвесные скалы, крутые, неприступные. Высадиться рядом с поселением вероятные и невероятные «друзья» не смогут. Лишь непосредственно возле посёлка есть спокойный спуск к лодочной пристани.

Встав плечом к плечу, мы с восхищением смотрели на кругозор.

Леса дремучие, дороги ползучие, тесные и тёмные каменные громадины полисов и скука деревень и неуютных заброшенных фортов – как же всё это мне надоело, оказывается! А тут большая река, простор, воля!

– Это Бурлен, уважаемые, – остановившись, один из рыбаков, идущий к лодке с сетью на плече, показал на другой берег. – Скоро туда пойдёт паром.

И с интересом принялся разглядывать пришельцев. Смелый тут народ, за такие взгляды Геллерт и в нос дать может. Да, что уж там, нас тяжело не заметить, особенно охотника за головами, которого я перед выходом заставил напялить трофейный плащ резидента Ордена Полоски. К моему удивлению, воин не особо-то и сопротивлялся, понимающе спросив:

– На живца будем брать эту сыть призрачью?

– По-другому лазутчиков, если они уже пробрались в Элон, нам не найти, дорогой друг.

– Куцый какой-то плащишко. Эх, матушка моя дорогая, зачем ты родила меня таким большим…

Пока что никто не клюнул.

– Много ли народу живёт в Бурлене и где паром? – поинтересовался я у любопытного рыбака.

– Чуть больше сотни, пожалуй. Все они люди вольные, как мы, и неплохо живут за счёт тракта и переправы. Оттуда суда ходят в низовья. У меня в Бурлене живёт тёща. Недавно простудилась, дай ей Пречистый Ванк долгих лет молчания… А лодка во-он та пойдёт, что с красной полосой по борту, – он указал рукой на низкосидящую широкую посудину с грузовым настилом, на который вполне можно загнать пару таких карет, как наша.

Оказывается, посередине Араны расположился островок с десятком деревьев, длинные канаты натянуты между ним и берегами, что и помогает паромщикам. Хотя и паруса есть, и вёсла.

– Может, пользуясь случаем, прокатимся? Мне бы такие знания в дальнейшем пригодились, – предложил я.

– Хм… Я сделаю это без удовольствия, потому что боюсь воды. Веришь ли, ни разу не плавал на морском судне! – без всякой готовности ответил Геллерт. – Ты уверен, что не будет беды?