Мария Симонова - Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием

А мозги «Синей птицы» я тщательнейшим образом проверил на наличие всяких хитрющих программ. Была такая мыслишка, что кораблик вывезет нас в теплые объятия, например Левински. Но нет, ничего подобного обнаружить не удалось, хотя, если бы не уровень местной техники, я бы вполне допустил наличие какого–нибудь аппаратного «жучка», наподобие моих излюбленных мягких пуль.

Итак, почти уверенный в том, что ничего ни мне, ни прибору в ближайшее время не грозит, я обвел свою команду внимательным взглядом. Еж спокойно смотрел мне в лицо, ожидая указаний. Дед, погруженный в какие–то свои явно невеселые мысли, укрылся кустистыми бровями и временами что–то бормотал. Катерина устроилась на выдвижном креслице в проходе и откровенно скучала: неуютно ей здесь, сердешной, в компании двух «диких».

– Ну что ж, друзья–товарищи, – медленно проговорил я, еще не определившись с тезисами. – Первый этап нашего рискованного предприятия прошел, считаю, успешно…

Чертовски глупо чувствую себя в роли оратора.

– …Мы на околоземной орбите, и пришла пора проверить другие способности корабля. Я имею в виду внепространственный прыжок. Контроль функционирования, который так виртуозно провел уважаемый Михал Иваныч, никаких неполадок в гипердвигателе не выявил. И с топливом, как ни странно, полный порядок.

– Куда будем прыгать? – осведомилась девица, поблескивая глазами. Ей, наверное, уже мерещились ослепительные картины срединных миров с их суперигровыми центрами и прочими благами массовой культуры. Ветеран же, напротив, даже не обратил внимания на мою откровенную похвалу, по–прежнему погруженный в глубокие размышления.

– Этого я вам пока сказать не могу. Просто хотел немного ввести вас в курс дела. Все мы здесь не маленькие и должны прекрасно понимать, что малейшие неполадки в системах «Синей птицы» приведут нас к гибели… Кстати, как вы себя чувствуете?

Катерина пожала плечами, а старик кивнул, не поднимая глаз. Еж, ухмыляясь, показал большой палец, хотя его мой вопрос касался в последнюю очередь.

– Короче, – мой голос окреп и приобрел командирские интонации, – приступаем к подготовке. Всем находиться в каютах и не покидать амортизаторов ни под каким видом. Даю пятнадцать минут на последние приготовления… – Девица фыркнула, отстегнулась и воспарила посредине рубки. Она тоже здорово адаптировалась к невесомости. Молодец. Но я еще не закончил. И если уж моя напутственная речь намекает на то, что посещение гальюна заменит им завещание и прощальные письма, то не могу же я не задать и традиционного вопроса. И я его задал: – Вопросы есть?

– Хм… извините, Дик, но я хотел бы сказать вам пару слов… – Ветеран вышел из своего коматозного состояния. – Если можно, конечно…

– Да, пожалуйста.

– Видите ли, Дик… В нашей семье сохранилось некоторое предание насчет этого корабля. Оно говорит, что рано или поздно случится так, что традиция будет нарушена и на корабль взойдет человек, которого тот примет как своего хозяина… Вы можете смеяться, но я рассказываю то, что передавалось у нас в роду из поколения в поколение. Этот человек должен вырвать нас из этого тупика… Спасти, если хотите. Так вот, Дик, помните, как во время контроля корабль обратился к вам с вопросом: «Куда полетим?..» Раньше он никогда не задавал подобного вопроса. Кроме того, я и Катенька должны были умереть, без всякой защиты посетив эту базу. Сами понимаете – излучение и ядохимикаты просто обязаны были убить нас… А я сейчас чувствую себя прекрасно! Даже лучше, чем все последние лет двадцать, вместе взятые. И я решил после долгого раздумья, что вы, возможно… Возможно, я повторяю, и есть тот самый человек…

Мне стало чертовски неудобно – не люблю я эти мистические сопли. Подумаешь, «Куда полетим?». Да они просто никогда не отвечали на его приветствие, а я сказал «привет», и у него пошла следующая контрольная фраза. А совпадение имени хозяина с моим – не такая уж великая редкость. Так что у старика на почве легенд явно поехала крыша.

Ну, хорошо – я кивнул для проформы, просто не зная, что ответить, тем более что Катерина тоже смотрит на меня во все глаза, и от ее скучающего без любимой виртуальщины вида не осталось и следа. Послушаем, что еще скажет ветеран.

– …Так вот. Если можно, я бы просил вас разрешить нам остаться в рубке, чтобы присутствовать при таком великом событии. Понимаете, двести восемьдесят семь лет, одиннадцать поколений…

– Хорошо, я вас понял. Но, Михал Иваныч, во–первых, здесь только два нормальных кресла, а во–вторых, это может быть опасно. Так что вы можете оставаться, а Катерину я прошу отправиться в амортизатор. И тебя, Андрей, тоже…