Мария Симонова - Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием

Учитывая все это, Грабер, еще находясь на службе у Левински, подобрал кое–какой материальчик на случай, если и над ним когда–нибудь повиснет карающая рука босса либо, чем черт не шутит, представится случай обеспечить себе за его счет нехилый взлет карьеры. Не последнее место в этом материале занимал список недругов и конкурентов Левински, к числу которых Грабер, не без оснований, причислил остальную мафиозную верхушку – всю камарилью «крестных отцов». Теперь, когда Грязный Гарри стал Наследником и вырвался наверх, оставив других «темных боссов» далеко внизу с перспективой быть вскоре свергнутыми, а скорее даже убитыми по старой памяти, они наверняка не прочь были бы заиметь против него такой мощный козырь, как контроль над бессмертием.

Вот с ними Грабер хотел бы наладить контакт, еще как хотел бы! Просто руки чесались – подмять под себя Бессона и вставить такой гвоздь под задницу этому выблядку Левински, чтобы тот до конца дней садился только на краешек стула! Хе–хе!!! Единственное, что до сих пор препятствовало его грандиозным замыслам, – это полная невозможность связаться с внешним миром.

А когда умер Рунге и все идиотские планы Бессона по поводу создания из этой помойки Ч33 Мекки бессмертия пошли, по мнению Грабера, прахом, ему стало окончательно ясно, что другого пути, кроме как связь с мафией, попросту нет. Поэтому появление на следующий день Палютина он воспринял как сигнал, поступивший ему непосредственно от всевышнего: действуй, мол, Отто, я на твоей стороне!

Общий язык с Палютиным Грабер нашел очень быстро – тот оказался парень не промах и мигом просек всю выгоду для себя от участия в деле «Система против Левински», пускай для начала и просто в роли передаточного звена. А там – кто знает, с его–то способностями!.. Это тебе не мелкие подкупольные интрижки – услуги местным олигархам в урывании большего куска от пирога «Бессмертие». Когда за твоей спиной такой аппарат, то начинаешь постепенно всем существом ощущать, что вся галактика готова лечь не к чьим–нибудь, а именно к твоим ногам!

Словом, Палютин с потрохами купился на предложение Грабера, пообещал даже обеспечить портал для связи и передачи заложницы в нужные руки. Дело оставалось за малым – умыкнуть эту самую заложницу из–под самого носа у Бессона. И здесь уже Граберу предстояло действовать самому, подвергая риску – и немалому! – собственную шкуру.

Задача оказалась весьма нелегкой: целых двое суток он исподтишка подкарауливал Жен, прикидывая, где и каким образом ее лучше будет прищучить, чтобы при этом не поднялось шума. И наконец пришел к выводу, что наилучшим способом будет ее убить. Причем сделать это надо ночью – около полуночи, когда она обычно принимает душ в их старом внепогоднике: народ здесь мылся нечасто – дай бог если раз в полгода, и Жен поражала местных парий фантастической чистоплотностью, ополаскиваясь по три раза на дню.

Грабер не любил убивать. Вернее, убирать людей он любил, и даже очень, но обычно предпочитал делать это чужими руками. Однако, раз уж обстоятельства так приперли…

Он убивал ее ровно три раза: первый – в машине при похищении, когда она, выйдя из душа, не успела еще ничего понять, второй – когда она, очнувшись по пути в Купол, позвала Бессона, и, наконец, третий раз – специально для Палютина, в порядке, так сказать, демонстрации. При этом он все–таки избегал стрелять ей в голову, предпочитая грудь – тогда еще никем не проводилось конкретных экспериментов, насколько успешно способен восстановиться мозг бессмертного после поражения.

И мог ли Грабер даже предположить, что такие – и разные прочие эксперименты будут вскоре проведены не на бессоновской шлюхе, а непосредственно на нем, Грабере! Палютин и впрямь оказался парень не промах: предоставив Граберу возможность связаться через компорт с мафиозной верхушкой и обговорить с ними все условия, он уже сам переправил им женщину Бессона, замкнув тем самым договор на себя, а самого Грабера – коварная, подлая дрянь! – скрутил и бросил в подземелье, на разделочный стол! Находясь на этом столе, Грабер не раз и не два пожалел о своем бессмертии.

Ну теперь–то этот проныра, этот жадный хорек с имперскими замашками поплатился за все! Спасибо Бессону (инфинитайзером его по башке)! И сейчас было бы очень неплохо, если бы этот дурак Бессон его, бесценного, великого, единственного в своем роде Отто Грабера (будущего хозяина бессмертия, кстати сказать), отсюда вытащил.