Александр Венгеровский - Рэкетир Мишка

–Андрей Васильевич, Андрей Васильевич, – Свистуненко, шумно отодвинув стул, поспешил за ним, словно намереваясь задержать, – как же так, ведь Сергей Николаевич поручил мне организовать вашу охрану.

–Это излишне. Кроме того, если меня будет охранять милиция, это тут же станет известно всему селу, в том числе и преступнику.

–Напрасно, напрасно вы так думаете, Андрей Васильевич, мы умеем работать, – это было последнее, что услышал Белянин, выходя из кабинета.

III

В сонный послеобеденный час вокруг конторы было тихо и безлюдно. Одни трудились, другие прятали своё безделье в каптерках, сторожках и нормировках, а конторские работники зевали в своих кабинетах. Только два мужика, сидевшие на скамейке в тени деревьев прямо перед крыльцом конторы, самым бесстыдным образом нарушали безмятежную тишину. Они были в прекрасном расположении духа, потому что минуту назад бросили через забор в траву пустую бутылку. Их возбуждённые голоса звенели в тишине и отдавались эхом во дворах соседних двухэтажек.

–Коля, послушай, я ей скажу… Я ей скажу: «Ты не гляди на рубаху, а гляди, что под рубахой».

–Ни-ни-ни! Это ей не понравится. Они того, не любят, когда матерятся. Надо культурно, культурно надо! Ты ей лучше скажи: не гляди на рубаху, а гляди…на забабаху, – и Коля радостно засмеялся, очень довольный собой.

–Коля, ты настоящий друг, – растрогался другой пьянчужка с большим горбатым носом и в такой грязной рубахе, на которую действительно не стоило смотреть. – Коля, дай я тебя поцелую!

И так они галдели с четверть часа, но никто из руководителей совхоза из конторы не вышел и не прогнал их. Наконец, они сами поднялись и отправились кого-то осчастливливать, шарахаясь из стороны в сторону так, что чуть не упали на капот затормозившей «Волги», оправились и исчезли с такой быстротой, что вылезшему из машины Андрею Васильевичу осталось только сказать негромко, почти про себя:

–Скоты, какие скоты! Вот и работай с такими!

Мужики были слесарями со второй фермы – с той самой, где ничего не делается. Завтра утром вызвать завфермой с табелем. Не дай ему бог не поставить этим двум прогулы. Вышибет из совхоза с треском. Мутная злоба мелко-мелко дрожала у него внутри, просилась наружу. Всех надо проверять, ни на кого нельзя положиться. Вчера Стрельников – заведующий током, правдолюбец новоявленный – ему сказал: «Вы подмяли людей, не даёте им творчески работать, душите инициативу». Дай таким инициативу! Уже на ступенях конторы пьянствуют, а с инициативой и в кабинет к нему заберутся, и со стола сгонят, сказавши: «Подвинься, мы здесь выпьем». На душе у директора было нехорошо: зачем он сегодня поехал в милицию? Испугался глупого письма до одури, до испарины на лбу, до холода между лопаток. Срам!

Он поднялся в кабинет, сел за стол. Работа не шла на ум. Так о чём он думал? Да, о Стрельникове. Мелькнула мысль: «Уж не он ли?» Тут же отбросил её. Нет, Стрельников смел, благороден – это у него не отнимешь. Чем-то он напоминает чеховского доктора Львова из пьесы «Иванов». Хлебом его не корми, дай кому-нибудь правду-матку в глаза врезать. «Вы, – говорит, – фальшивый коммунист». Ха-ха-ха!

А поругались они вот из-за чего. Вчера участковый поймал двух алкашей – стащили ночью с тока по мешку зерноотходов.

Утром он заехал к Стрельникову и спокойно (ещё не успел никто разозлить) сказал ему:

–Владимир Иванович, чем у тебя сторож по ночам занимается? Спит, наверное. За сон что ли деньги получает? И второе, как они в склад залезли? Ты что, склады на ночь не запираешь? Наведи-ка порядок.

Наверное, он попал в точку, и Стрельников действительно забыл запереть злополучный склад, иначе, отчего бы он так взорвался:

–Я-то навёл порядок! Помните, каким я принял ток? (Да, он помнит. Прежнего завтоком пришлось выгнать за пьянку и развал работы, а Стрельников за год поправил дело). – А воровать у вас будут всегда, потому что люди не чувствуют себя хозяевами. Они у вас подёнщики. Им ничего не принадлежит, и ничто их не касается. Вы их оттолкнули от всего: от управления, от распределения ими заработанного: задушили интерес к работе и желание работать».

Он ответил, что у него нет ни времени, ни желания вести с ним дискуссию. Если же ему пришла охота заниматься демагогией, пусть едет в город и почешет язык в дискуссионном клубе.

–Смеётесь? – возмутился Стрельников. – Я говорю о серьёзных вещах. Без привлечения рабочих к управлению не может быть социализма. Если вы этого не понимаете, то вы фальшивый коммунист. Вы член партии, но не коммунист.