Ольга Койнова - Silentium

Как оказалось, они тоже не фанатеют от сборища дрыгающихся подростков и такой музыки. Я до сих пор не могу понять, зачем они одевались одинаково. Как их различать до меня дошло только день на третий. Арина была левшой и стоило попросить, допустим, дать пять, как она поднимала левую руку, а ее сестра правую. Прикольно иметь близнеца, который как будто твое зеркальное отражение. Вопреки ожиданиям, девчонки оказались не самые примерные. Сводный брат их матери жил в поселке, находящемся в пяти километрах от лагеря и привозил им разные запрещенные здесь вещи, например, карты. А еще на пятый день он по нашей просьбе передал ящик пива, бутылку коньяка и шампанского, но об этом веселье чуть позже.

Вика пришла с дискотеки, после последнего медляка. Вроде как ее приглашало несколько парней в течении дискотеки и она танцевала с каждым, якобы, чтобы не обидеть никого, но на самом деле, чтобы приревновал один, который ей реально нравился. Она сказала, что какой-то парень расспрашивал что-то про меня, когда с ней танцевал, потому что видел нас вместе. Вике это показалось хамством и больше она не уделяла ему внимания. Я, честно сказать, засомневалась в её словах. Не врала ли она, что мной кто-то интересовался? Я решила сходить хоть раз на дискотеку, если его величеству Желудку угодно остаться на месте.

День второй.

В общем и целом, этот день не был интересным (гораздо ярче был вечер), ничего особенного, просто обычный лагерный распорядок, адской частью которого был подъем в восемь утра. Не знаю, почему за десять лет учебы в школе мой организм не привык вставать рано утром. На зарядке (которая проходила на пирсе за воротами лагеря) мне прилетело веслом по заднице! Как это было больно! Молилась Боженьке, чтоб не остался синяк. Я вскрикнула от неожиданности и потом убежала с зарядки. Твою ж мать, эти парни вообще растут или просто останавливаются в умственном и эмоциональном развитии на десятом году жизни? Не стоит даже думать над этим вопросом. Когда об их игрищах узнал вожатый младшего отряда Эдди, как значилось на его бейджике, (понятное дело, на самом деле он, скорее всего, Эдуард), он взял второе весло от старой лодки на пирсе, и задницы тех придурков тоже пострадали, прошу заметить, гораздо сильнее, чем моя. Я наблюдала за этим зрелищем из окна своей палаты. Казалось, я где-то уже видела этого вожатого, но не могла вспомнить где. Кто-то окликнул его и он повернулся в сторону моего корпуса, и только тогда смогла разглядеть его лицо, насколько это вообще было возможно с моим куриным зрением. Я узнала его. Это тот парень, на которого я обратила внимание в день заезда. Не думала, что он вожатый. Теперь я задалась вопросом о его возрасте. Он что-то крикнул окликнувшему ему человеку и увидел меня, так "беспалевно" смотрящую на него из окна своей комнаты.

Эдди улыбнулся, а я, покраснев как соленая помидорка, быстро села на корточки под подоконником. У меня началась тахикардия, по-русски, сердце бешено забилось в груди. Что на меня нашло тогда? Конечно, моя дорогая подруга, уже романтизировала этот симптом возможной сердечной недостаточности и сказала, что я влюбилась. Ох, не нужно мне такого счастья. Но, увы, мы над этим не властны…

Что касается вечера, то Вика полностью взяла мой внешний облик под свой контроль, а я ей беззаветно доверилась. Было весело, когда она пыталась снять с меня одну из любимых черных футболок, грозясь ее выкинуть, а я бегала по комнате и била ее полотенцем по заднице, в результате, чуть ли не была задушена этим полотенцем. Но мы с Викой нашли компромисс. Эта футболка была переделана в платье, в котором мне следовало появиться на дискотеке. Вика безжалостно оторвала рукава и дала мне широкий пояс, стянувший мою талию. Затем она что-то делала с моими волосами, два часа, во время которых шло мероприятие, рукодельничала над мэйкапом, но даже я признаю, что это того стоило. Она сделала "из говна конфетку". Сама волшебница решила не появляться на дискотеке, чтобы не создавать конкуренцию, по ее словам. "Ну с богом", сказала она и закрыла за мной дверь комнаты. На улице уже стемнело к тому времени. Я слышала клубную музыку с центральной площади и медленно продвигалась ей навстречу, оглядываясь иногда на окна своей палаты. Вика сначала смотрела за мной, послала мне воздушный поцелуй и зачем-то закрыла жалюзи. Я подумала, чтобы я не оглядывалась больше, но на самом деле причина была далеко не во мне. Я, наконец, добралась до центральной площади. Пробираясь сквозь толпу, я пыталась найти хоть одно знакомое лицо. Где-то вдалеке, я увидела одну Алину, но я так и не отыскала ее. Музыка била по голове битами, но не могла же я вернуться в палату так скоро, если на подготовку ушло больше времени. Каждый отряд был в своем кругу. Я нашла отряд Эдди, но с ними была другая вожатая. Пришлось незаметно присоединиться к своему отряду и делать вид, что мне весело. После пары нормальных песен, под которые можно было танцевать, конечно же, не обошлось без медляков. И тогда я осознала силу мэйкапа. Меня приглашали три парня, но я поспешила сесть на скамейку. Зачем разочаровывать мальчиков в себе, если я никогда не отличалась особой пластичностью. Пришлось делать вид, что у меня болит нога, иногда потирая ее, чтобы никто не думал, что я струсила. Я спокойно сидела, притопывая якобы больной ногой под ритм заунывной песни и вздрогнула от неожиданности, когда ко мне на плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Я оглянулась, собираясь возмутиться, но вместо этого расплылась в улыбке, потому что там стоял Эдди. Его русые волосы были растрепаны, а клетчатая рубашка застегнута наполовину, как будто он только что проснулся, но черт, какой же он красивый. Он предложил мне уйти с дискотеки и прогуляться по периметру лагеря. Мы гуляли часа два, мило беседовали о музыке, вкусах в одежде, татуировках. В общем, обо всем. Дискотека уже закончилась и по радиорубке объявили отбой. Эдди проводил меня до корпуса, мы попрощались, он подошел слишком близко, я смогла даже увидеть родинку у него на груди. Я хотела отойти на шаг, почувствовав, что щеки наливаются краской, но он держал меня за руку. Эдди наклонил голову, чтобы поцеловать меня, но я сделала вид, что этого не заметила, обняла его и быстро убежала в комнату. Какая же я дура, я так застеснялась. Надеюсь, он не увидел, как краснело мое лицо. Вика уже спала в своей кровати, когда я зашла, и я не стала её будить. О, мое сердце снова неугомонно колотилось. И мне нравилось это чувство, я не хотела, чтобы оно уходило и пожалела об этом скоро…