Всеволод Липатов - Сказки Безумного Леса

СКАЗКИ БЕЗУМНОГО ЛЕСА.

Мой сон на правах пролога.

Однажды мне приснился сон, не скажу, чтобы странный, и не такие снились, но все же… Слишком он уж реалистичен был. До сих пор запах подземной плесени и сырости в носу чувствуется, да так, что чихать хочется. Где-то капли стучат о каменный пол, и их звон мелким эхом по пещере носится, а на нервы действует так, что просто не в сказке сказать, не пером описать. Сразу же вспомнился кран на кухне, и мысль о сантехнике тут же некстати всплыла – когда ж он зараза придет. А вообще обстановка торжественная. Пещера громадная, высокие своды в темноте теряются, везде белые сталактиты и сталагмиты, очень красиво подсвеченные. Приятный полумрак, видно, что здесь классный дизайнер хорошо постарался. Прям не пещера, а апартаменты графа Монтекристо или пещера из арабских сказок. Там тоже не дураки были под землей со всеми удобствами устраиваться. Вообще-то, надо признаться, что и звон капель был мелодичным, когда прислушался, то понял, то они какую-то мелодию выбивают. Как будто серебряные колокольцы тихую приятную музыку наигрывают.

Помню, что первым моим удивлением было то, что в пещере был сухой воздух, я еще подумал – это, наверное, мне с улицы показалось, что здесь сыро и мрачно. Оглянулся назад, нет ничего. Вернее черная-пречерная стена темноты, в ней какие-то искорки посверкивают, кажется, что что-то громадное движется и это бесформенное черное нечто вызывало очень неприятные чувства, тем более, что оно целеустремленно двигалось в мою сторону. Или мне это со сна так показалось.

Еще раз говорю, сон слишком уж живой.

Я еще подумал: н-да, откуда же меня черти принесли. И что-то мне туда возвращаться совсем неохота.

Куда я попал, в тот момент как-то не задумывался. Поживем – увидим. Во всяком случае, никакой опасности в тот момент я не почувствовал.

Посмотрел вперед, дорожка вперед прихотливо убегает, вьется среди пещерных наростов, но сбиться с нее невозможно: широкая, каменный пол отшлифован до блеска, да и освещена хорошо. Ну, делать нечего, надо идти вперед. Интересно же, что там, впереди, меня ожидает. Еще помню, успокаивал себя: это же сон, ничего с тобой здесь случиться не может. Просто вот сейчас возьму и проснусь, а вы такие загадочные, что хотите, то и делайте. Но решил не пока просыпаться, ведь хорошо знаю, что до утра далеко, а тут сон такой забавный приключился, не каждую ночь такое приснится. И очень интересно, что же дальше будет.

И пошел я по этой дорожке. Знать бы к чему она меня приведет, хоть и во сне, сразу бы проснулся. В общем, шел я, шел, еще не успели мне эти красоты надоесть, и даже не устал, как обхожу очередной толстенную колонну, а на меня золотистое свечение наползает. Неяркое, а так, облачное. Рассеивается этот золотой туман и вижу, что на меня смотрит гигантский змей. Хотя даже сначала не его размеры заметил, а то, что у него несколько зрачков в каждом глазе, и сам весь золотой, от головы до кончика хвоста. Хотя хвост появился немного позже. Длинным этот змей был. И такой мощью и спокойствием от него веет, что я себя забыл, растворился в этом потоке силы. Кого-то он мне напомнил, а кого, хоть просыпайся, не могу понять. Но то, что такую тварь я никогда не видел – это точно. Помню, еще подумал: начитаешься на ночь глядя всякой всячины, а она потом начинает в твоем собственном сне безобразничать.

Мы долго смотрели друг на друга. Не знаю уж, о чем этот странный змей там думал, а мне говорить с ним почему-то совсем расхотелось. Я был поражен громадными размерами золотого змея. С тихим шорохом, откуда-то из темной глубины пещеры, наконец, появился кончик его хвоста. Он положил на него свою большую плоскую голову и неотрывно продолжал смотреть на меня. Кажется, что я для него был прозрачен, как хрусталь, и это было весьма неприятно, ведь у каждого есть тайны и темные пятна, о которых совсем не хочется распространяться посторонним. И самому бы их забыть на веки вечные, но не получается. А он видел меня до самых темных и потаенных глубин моей собственной памяти. Я невольно поежился.

Неожиданно я услышал голос. Это я потом понял, что он у меня в голове раздавался, перекатывался среди мозговых извилин, а уши в тот момент ничего не слышали. Надо признаться, крайне неприятное ощущение. Во всяком случае, губы у этой змеюки не двигались.

– Так вот ты каков, мой избранник, – раздался даже не голос, а какое-то бормотание. Но надо сказать, громкое и отчетливое.