Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича. Том второй

Щукин и Соколов тихо, словно две тени, приблизились к дому старосты. Они прошмыгнули на скотный двор, и крадучись стали подбираться к крыльцу. Олег держал в руке пистолет АПС с навинченным на ствол глушителем. Ротмистр был вооружен помповым ружьем "Моссберг", которое захватил с собой в прошлое Сергеев — старший.

Добротные ступеньки на крыльце дома не скрипели, а петли двери были хорошо смазаны. Чувствовалось, что владелец дома — человек хозяйственный. Осторожно перешагнув через порог, Олег прислушался. Где‑то в доме хныкал ребенок. Женский голос пытался его успокоить, впрочем, без особого успеха.

— Успокой своего щенка, или я его убью, — прорычал раздраженный мужской голос. По акценту можно было понять, что говорит иностранец.

— Не надо его убивать, — умоляюще сказала женщина, — я сейчас его успокою.

— А британец сильно взволнован, — подумал Щукин. — Похоже, что нервы у него на взводе. Тут и до беды недалеко…

А мистер Паркер, похоже, был близок к истерике.

— Еще минута, — злобно сказал он, — и если твой щенок не заткнется, то я заставлю его замолчать. Надолго…

Олег покачал головой. Надо было поспешить — британец может от слов перейти к делу. И что толку потом будет в том, что его пристрелят — детишки‑то уже погибнут. Щукин кивнул головой ротмистру, и нажал на кнопку вызова, дав сигнал Сергееву — младшему.

Через несколько секунд наверху что‑то брякнуло. Видимо, у убитого мистера Джонсона выпал из рук пистолет.

— Hey, buddy, you all right? — спросил встревоженный Паркер. И не дождавшись ответа, он выругался по — английски.

Олег вскинул пистолет, и, пригнувшись, сделал несколько плавных шагов. Незаметно для британца он появился в просторной комнате, которая, похоже, была в доме у старосты чем‑то вроде гостиной. На стоявшей у печи лавке сидела женщина, державшая на руках годовалую девочку. Пожилые мужчина и женщина расположились чуть в стороне. С ними были девочка и мальчик, наверное, погодки, лет четырех — пяти. Еще один мальчик лежал в углу комнаты на полушубке, брошенном на сундук. Левая нога его ниже колена была перевязана окровавленным тряпьем.

А напротив, в проеме между окон, на грубо сколоченном табурете сидел мужчина с двумя кремневыми пистолетами в руках. Он был одет так, как обычно одевались в это время люди из приличного общества — сюртук, жилет и клетчатые панталоны.

Олег, держа на мушке британца, негромко сказал ему:

— If you want to live — don't move…

Мистер Паркер вздрогнул, и поднял стволы пистолетов. Но Олег оказался быстрее. Раздалось два негромких хлопка, и англичанин взвыл от боли. Пули, выпущенные из АПС Щукина, попали ему в предплечье правой и левой руки. Пистолеты выпали из рук британца, и упали на пол.

Изрыгая проклятия, Паркер попытался вскочить с табурета, но еще не зажившая нога подвела его, и он рухнул на пол. Подскочивший к нему ротмистр пинком отшвырнул в угол пистолет, к которому британец потянулся было окровавленной рукой. Второй пистолет, отлетевший в сторону на несколько шагов, не спеша подобрал Щукин.

— Ну, все, мистер Паркер, — сказал он, с усмешкой взглянув на злобно ощетинившего "агента 007". — Отбегались. Больше бегать вам не придется. Я заберу вас туда, откуда для вас может быть единственный выход — на кладбище. Только это еще надо будет заслужить.

— Олег Михайлович, — удивленно спросил Соколов, — вы что, и в самом деле хотите взять его к себе?

— А что ему здесь делать? — пожал плечами Щукин. — С такими "бдительными стражами", как ваши, он снова может пуститься в бега, и добраться‑таки до своего Острова. А нам это совершенно ни к чему.

— Ладно, ротмистр, разберите‑ка лучше баррикаду, которую воздвигли эти поедатели пудингов, — и Щукин кивком подбородка указал на груду сундуков, подпиравших входную дверь.

Потом он послал вызов, и сообщил по рации всем участникам спецоперации, что она закончилась успешно.

Все это время семья старосты неподвижно сидела на своих местах, еще не веря в свое спасение. Уж больно все неожиданно и быстро произошло. Лишь через несколько минут женщина с ребенком на руках заголосила и залилась слезами. Соколов же тем временем, справившись с сундуками, загремел засовом, и открыл дверь на улицу. Потом ротмистр по лестнице поднялся на чердак.

Осторожно подняв голову и заглянув в полутемное помещение, он увидел неподвижное тело мистера Джонсона. Пуля из снайперской винтовки попала ему прямо в лоб, вынеся весь затылок.

— Наповал, прямо в лоб, — ротмистр крикнул вниз Щукину. — Меткий выстрел.